26 декабря 1991 года распался СССР. RTVI публикует выдержки из рассекреченных разговоров президента Джорджа Буша-старшего с советским руководством в конце 1991 года.
1 декабря 1991 года в Украине прошел референдум о независимости, в ходе которого за нее проголосовали больше 90,32%. 3 декабря президент Ельцин заявил о признании этого решения. 8 декабря лидеры России (Борис Ельцин), Украины (Леонид Кравчук) и Беларуси (Станислав Шушкевич) — государств-учредителей Советского Союза — в резиденции Вискули в Беловежской Пуще подписали Соглашение о роспуске СССР и создании Содружества Независимых Государств. 25 декабря 1991 года в семь вечера по московскому времени Горбачев заявил о прекращении своей деятельности на посту президента СССР.
30 ноября, 1991
Разговор Джорджа Буша-старшего и президента СССР Михаила Горбачева.
БУШ: Алло.
ГОРБАЧЕВ: Алло, Джордж. Рад слышать твой голос по телефону.
БУШ: Я звоню, чтобы поделиться озабоченностью по поводу Украины. Я прочитал советские заявления, которые меня обеспокоили. Уверен, ты тоже озабочен.
ГОРБАЧЕВ: Джордж, хорошо, что ты сам начал этот разговор. Я рассматриваю это как продолжение нашей дискуссии в Мадриде [Мадридская конференция о поисках пути примирения Израиля и палестинцев 30 октября — 1 ноября].
БУШ: Я хотел бы озвучить несколько позиций, которые я выработал с [главой Госдепартамента] Джимом Бейкером и [помощником президента по национальной безопасности] Брентом Скоукрофтом, и услышать твою реакцию
ГОРБАЧЕВ: Хорошо, готов слушать и делать пометки.
БУШ: Во-первых, хочу сказать, что одобряю твое посредничество в споре между Азербайджаном и Арменией. Это очень хорошо, и мы одобряем твои действия.
ГОРБАЧЕВ: Мы попытаемся использовать ровно этот подход, чтобы покончить с конфликтом. Но трудно ждать немедленных результатов. Расхождения очень большие.
БУШ: Знаю. Теперь — об Украине. Все указывает на то, что подавляющее большинство проголосует за независимость. Это будет мощный сигнал для всего мира, настоящий праздник новой атмосферы, созданной после подавления путча. Ты знаешь традиции Америки как демократической нации. Мы должны поддержать украинский народ. Но мы хотим это сделать так, чтобы поощрить мирный переход к новому порядку, построенному на продуктивных отношениях с центром и дружественных отношениях между Украиной и Россией. Мы не хотим непроизвольно создать трудности для тебя или [Бориса] Ельцина.
Но если результат референдума будет отвечать ожиданиям, единственный вопрос — это когда и как мы и другие страны признаем украинскую независимость.
Нам кажется, что признание украинской независимости может вернуть их за стол переговоров о союзном договоре. Если устранить любые вопросы относительно признания их суверенитета, они смогут участвовать, не опасаясь, что тем самым поставят свою независимость под сомнение.
Смотри, если мы двигаемся к признанию, мне нужно ясно понимать, что будут достигнуты договоренности по следующим пунктам:
— коллективный, централизованный контроль над ядерным оружием;
— безъядерная Украина, которая подпишет договор о нераспространении [ядерного оружия];
— уважение к правам человека, с равными правами для меньшинств; и
— соблюдение существующих договоров (Договор о стратегических наступательных вооружениях и Договор об обычных вооруженных силах в Европе).
Мы также будем по-прежнему настаивать на том, чтобы украинское правительство провело рыночные реформы и приняло на себя ответственность за свою часть долгов СССР.
Я попрошу Джима Бейкера отправить специального посланника в Киев, чтобы начать обсуждение этих и других пунктов. Мы хотим сотрудничать с Украиной. Результат этих обсуждений предопределит наши дальнейшие шаги.
Сразу после референдума мы сделаем заявление, которое разъяснит наш подход. В нем будет также отмечено наше желание тесно сотрудничать с тобой и президентом Ельциным. Само собой разумеется, мы не объявим о признании Украины, пока эти вопросы не будут урегулированы.
Я еще не говорил с Ельциным. Ясно, что я собираюсь это сделать. Я также веду консультации с союзниками по НАТО о нашем подходе к новой ситуации.
Это основные позиции. Я хотел бы услышать твою реакцию. Посол [в России Роберт] Страусс уже сообщил об озабоченностях [главы МИД СССР] Шеварднадзе. Надеюсь, то, что я сказал, снимает эти озабоченности.
ГОРБАЧЕВ: Хорошо, Джордж. Попытаюсь сказать кое-что. Мы обсуждаем вопрос огромной важности — не только для наших отношений, но и для будущего союза. Он представляет интерес не только для наших людей, но и для Европы и всего мира. Прежде всего, от него зависит судьба союза.
Не буду скрывать, что утечка из Белого дома, в том смысле, что вопрос признания Украины серьезно рассматривается Соединенными Штатами, особенно в связи с тем, что утечка произошла накануне референдума, была воспринята негативно [на встрече в Белом доме с американцами украинского происхождения 27 ноября Буш сообщил, что в случае положительного исхода референдума предпримет шаги для признания независимости Украины]. Выглядит так, что США не только пытаются повлиять на события, но и вмешаться.
Во-вторых, большинство республик провозгласило независимость. Это не мешает им участвовать в создании нового Союза Суверенных Государств. В действительности суверенитет дает им свободу участвовать.
Таким образом, референдум не означает автоматически, что Украина вышла из Советского Союза, что это разрыв отношений Украины с Союзом.
Мы очень хотим, чтобы в этом тонком и важном вопросе не было спешки. Я хотел бы напомнить о ситуации в Югославии, которая привела к нынешнему положению дел [1991 по 2001 год на территории бывшей Югославии шли вооруженные конфликты в ходе распада страны]. Но Джордж, текущая ситуация даже более сложная, чем была в Югославии. Если кто-то в Украине заявит о выходе из Союза и кто-то выступит в поддержку этого, тогда это будет означать, что 12 миллионов русских и представителей других народов становятся гражданами иностранного государства. Крым уже объявил, что если Украина отдалится от Союза, Крым пересмотрит статус Крыма в Украине. Возникнет вопрос и по Донецку.
Мы все должны действовать — и я надеюсь на твое понимание этого, потому что это важно, какую позицию занимает президент Соединенных Штатов, — действовать так, чтобы не подталкивать события в неправильном направлении. Держи в уме советы тех, кто хочет, чтобы процессы шли естественным путем. Для этого нужно время.
Вокруг Ельцина есть силы, которые выступают за независимость России и возвращение всех русских земель, включая те, что находятся сейчас в Казахстане, Украине и других [республиках]. Если начнет разворачиваться этот процесс, это будет катастрофой для России, Украины и остального мира.
Поэтому я напомнил бы о нашем последнем разговоре в Мадриде, где мы обсуждали общий интерес США и Европы в сохранении реформированного, демократизирующегося Союза.
Вот такие мысли я хотел тебе изложить. Я только что говорил с Ельциным. Мы будем внимательно следить за референдумом в Украине. Возможно, после референдума я организую встречу президентов России и Украины. Поэтому призываю тебя быть очень осторожным и взвешенным, действовать не спеша и сотрудничать.
БУШ: Прежде всего — я хочу сотрудничать. Наше признание независимости будет направлено против радикальных элементов в России и Украине. Я хочу поддержать аргументированную позицию, которую ты обрисовал, для работы со [всеми вовлеченными] сторонами.
Михаил, если референдум пройдет, как ожидается, что ты и Ельцин скажете о независимости? Не о признании, а о независимости?
ГОРБАЧЕВ: Мы скажем то, что я уже и говорил. Надеюсь, Ельцин говорит то же самое. Независимость укрепляет суверенитет Украины и дает ей возможность вести свободный диалог с другими республиками о дальнейшем сотрудничестве, включая политический и экономический союз — политический союз, включая оборону.
Мы не можем согласиться с сепаратистами, которые хотят использовать голосование о независимости как голосование за отделение, за разрыв с союзом. Каждый штат США суверенен, но мы ведем дела с Соединенными Штатами как с сильным государством.
БУШ: Именно так. Признав стремление украинцев к независимости, мы проложим дорогу для разрешения острых вопросов, стоящих на пути политических и экономических реформ.
Михаил, поверь мне, я не пытаюсь создать трудности тебе или Ельцину и не собираюсь лезть в ваши внутренние дела. Я хочу еще раз подчеркнуть: я не хочу непроизвольно подыграть радикалам в России или Украине.
Я буду внимательно прислушиваться к тебе и Российской республике. Джим Бейкер находится в тесном контакте с Эдуардом. Мы будем работать рука об руку по вопросам границ, ядерного оружия и отношений между центром и республиками. Я просто хотел лично обсудить это с тобой.
ГОРБАЧЕВ: Вчера у меня было заседание Политико-консультативного совета. [Александр] Яковлев, Шеварднадзе, [Гавриил] Попов, [Анатолий] Собчак, [Григорий] Явлинский, [Николай] Петраков, [Вадим] Бакатин и Егор Яковлев — проверенная команда людей, нацеленных на реформы, прошедших горнило.
Главное, что мы обсуждали, — политический союз. Все высказались. Мы сидели с трех до девяти вечера. Каждый сказал, что политический союз жизненно необходим. Без этого результат может оказаться катастрофическим для Советского Союза, для тебя и для всего мира.
Все члены совета согласились сделать все возможное, чтобы ускорить этот процесс, чтобы подвигнуть политиков на подписание договора. Рассказываю тебе об этом, чтобы ты понимал, что у нас обсуждается, как мы все думаем.
БУШ: Мне не нужно говорить тебе, что мы очень уважаем тех, кого ты перечислил. Они закалены в испытаниях и это производит на нас впечатление.
ГОРБАЧЕВ: Джордж, я высоко ценю этот звонок и наш прямой, дружественный разговор. Я глубоко убежден, что наше сотрудничество и взаимодействие с администрацией США — что возможно только с обновленным союзом — жизненно необходимы. Это очень важно для всего мира.
БУШ: Мы внимательно следим за событиями. Я всегда на связи, как и Джим Бейкер, в любое время. А сейчас попробую дозвониться до Ельцина.
ГОРБАЧЕВ: Хорошо, Джордж. Жму твою руку. Мы с коллегами желаем тебе и твоим сотрудникам всего лучшего. Сердечный привет от Раисы [Горбачевой] тебе и Барбаре [Буш].
БУШ: У меня, конечно, не такая напряженная обстановка, как у тебя. Мне не понять всего, через что прошел ты, но на меня тоже много всего наваливают, поэтому в какой-то, очень небольшой мере, я понимаю, что ты испытываешь. Ну, желаю успехов.
ГОРБАЧЕВ: Спасибо и пока.
БУШ: Пока.
30 ноября, 1991
Разговор Джорджа Буша-старшего и президента РСФСР Бориса Ельцина.
ЕЛЬЦИН: Алло?
БУШ: Борис? Вы меня слышите?
ЕЛЬЦИН: Слышу вас, господин президент. Рад слышать ваш голос.
БУШ: Прежде всего хочу вас поприветствовать лично. Затем я хочу дать свои комментарии по Украине, чтобы у нас с вами не было разногласий по этому вопросу.
ЕЛЬЦИН: Прежде всего, господин президент, я хочу спросить, виделись ли вы с Козыревым и передал ли он вам мое письмо?
БУШ: У нас был очень хороший визит. Я изучил письмо, в котором вы подробно излагаете свои взгляды на будущее России. Я очень высоко это ценю.
ЕЛЬЦИН: Хочу еще раз подтвердить, что мы окончательно решили предпринять с 16 декабря крупные шаги по реформированию. Мы решительно начнем реформу с либерализации большинства цен.
БУШ: Это очень храбрый шаг. Я также отметил, что вы готовы создать экономическое сообщество с равными правами для Украины и других республик, и политический союз…
ЕЛЬЦИН: Хорошо, давайте поговорим об Украине.
БУШ: Давайте пробежимся по моим тезисам, а затем я был бы рад услышать ваш ответ и критику.
ЕЛЬЦИН: Пожалуйста.
БУШ: Первое, в отношении вашей реакции на воскресный референдум. Мы думаем, что значительное большинство проголосует за независимость. Это будет мощный сигнал со стороны народа Украины и подлинный триумф новой атмосферы, созданной вами, когда вы стали во главе сил, которые подавили путч.
Надеюсь, вы понимаете, что как демократическая нация мы должны поддержать волю украинского народа. Но мы хотим сделать это так, чтобы поощрить мирный переход к новому порядку, построенному на крепких, дружественных украинско-русских взаимоотношениях.
Мы очень хорошо пообщались с [главой МИД РСФСР Андреем] Козыревым. Я заверил его, что мы не хотим поддерживать взаимодействий, которые сыграют на руку радикальным силам в России или Украине.
Мы думаем, что будет ошибкой предпринимать действия, которые выглядят как сопротивление или некое наказание с помощью экономических санкций за голосование в поддержку независимости. Мы чувствуем, что украинская независимость неизбежна и расцениваем это как дань победе над путчем, в которой ваша роль была ключевой. Мы также думаем, что необходимо отдать приоритет мерам по обеспечению того, чтобы независимость продвигала дело мира, свободы и демократии в Украине и в России.
Двигаясь к признанию, я хочу быть уверен, что принимаются меры, которые обеспечат:
— коллективный, централизованный контроль над ядерным оружием;
— безъядерная Украина, которая подпишет договор о нераспространении [ядерного оружия];
— уважение к правам человека, с равными правами для меньшинств; и
— соблюдение существующих договоров (Договор о стратегических наступательных вооружениях и Договор об обычных вооруженных силах в Европе).
Я попросил Джима Бейкера направить специального посланника в Киев для начала дискуссий с украинским руководством.
Я позвонил вам и Горбачеву, я только что закончил разговор с Горбачевым. Он говорит, что вы намерены вскоре встретиться с избранным руководством [Украины].
Но после референдума мы выступим с заявлением, которое разъясняет наш подход. В заявлении будет также отмечено наше стремление работать в тесном контакте с вами и президентом Горбачевым. Это не будет признание, скорее заявление о независимости.
Мы также ведем консультации с союзниками по НАТО, чтобы скоординировать наш подход к этой новой ситуации.
Мы верим, что связи между Россией и Украиной крепкие. Декларация независимости не изменит этого.
Таковы главные тезисы. Мне не терпится услышать ваше откровенное мнение относительно позиции США, но главным образом относительно того, как будут развиваться события.
ЕЛЬЦИН: Понимаю, господин президент, вашу озабоченность нынешней ситуацией с нашим союзом. Прямо сейчас проект союзного договора готовы подписать только семь государств — пять исламских и два славянских (Беларусь и Россия). Это меня очень тревожит.
Буду говорить с вами со всей откровенностью, как и всегда. Я полагаю, что Союз без Украины будет довольно слабым союзом. Я сказал сегодня Горбачеву и сказал вчера в интервью газете, что если Украина не присоединится к Союзу, то это проблема для России.
Горбачев все время говорит, что он договорится с украинскими лидерами и они подпишут соглашение. Но если референдум покажет, что большинство народа Украины за независимость, то это значит, что украинцы не подпишут договор, который сейчас готовят для Союза Суверенных Государств.
Это приведет к драматическому изменению баланса в Союзе между славянскими и мусульманскими нациями. Мы не можем допустить ситуации, в которой два славянских государства, Россия и Беларусь, имеют два голоса против пяти голосов у мусульманских наций.
Более того, после России Украина — самое большое государство, и у нас хорошие отношения. Мы не хотим терять эти хорошие отношения; мы хотим их развивать.
Я сказал Горбачеву, что не могу вообразить союз без Украины. Конечно, еще рано делать выводы, пока нет результатов референдума.
Я согласен, что США, которые всегда поддерживали права человека, право на самоопределение и демократию, — что США не могут просто игнорировать стремление большого народа к независимости. Процесс, который имел место в случае с балтийскими странами — когда Россия, а затем США признали их независимость, после того как страны по вполне логичным причинам попросили США о поддержке, — поддержал демократические процессы.
Думаю, что новый украинский президент не будет вступать в переговоры с Горбачевым, но начнет переговоры с Россией.
Что касается ядерного оружия, то я согласен, что это по-настоящему необходимое условие. Все четыре условия — я их не буду все перечислять, но я их помню — важны. Но в то же время Россия не может выдвигать похожие требования к Украине в сложившемся контексте.
Если Россия после референдума (если у него будет положительный исход) не признает независимость Украины, это осложнит отношения с Украиной. Это также создаст новые поводы для давления со стороны экстремистов — если мы не признаем [независимость].
Поэтому мы считаем более правильным — если, скажем, 70% избирателей проголосуют за независимость — чтобы Россия признала независимость Украины, неважно подпишет она договор о политическом союзе или нет.
БУШ: Вот так сразу?
ЕЛЬЦИН: Да, мы должны сделать это незамедлительно. Иначе наша позиция окажется без всякой необходимости невнятной, тем более что мы подходим к новому году и новым реформам. Горбачев не знает об этом. Он по-прежнему думает, что Украина подпишет.
Мы встретимся с новым президентом Украины в начале декабря, чтобы обсудить принципы отношений между Россией и Украиной. Нам нужно обсудить:
— централизованный контроль над стратегическим ядерным оружием;
— вывоз ядерных боеголовок с украинской территории, даже если на это придется потратить 25 миллиардов рублей и потребуется несколько лет.
У них там очень современные установки — большие стартовые шахты.
Конечно, мы будем говорить о том, чтобы Украина приняла все международные соглашения по ядерному оружию. Мы также хотим договориться друг с другом о численности вооруженных сил или национальной гвардии.
Когда я был в Германии, я говорил с Колем о возможности того, чтобы, допустим, США, Германия и Франция вместе со всей остальными членами «Большой семерки» убедили Украину заключить соглашение с учетом этих требований. Но сейчас я думаю, что это совершенно бесполезно. Это только усилит экстремистские группы.
Если мы не признаем независимость Украины, даже с условиями — а условия, которые вы перечислили, необходимы, — это будет очень сильным ударом по демократии. Это может вызвать мятеж экстремистских сил, тем более что Украина готова признать все международные соглашения по правам человека.
Но вы правы. Мы не можем потерять связи между Россией и Украиной. Вместе с очень узким кругом ключевых советников я сейчас думаю, как сохранить союз, а также, как не потерять отношения с Украиной. Наши отношения с Украиной важнее, чем с республиками Средней Азии, которые мы кормим все время. С другой стороны, мы не можем забывать о факторе исламского фундаментализма.
В этой трудной ситуации непросто найти оптимальное решение. В любом случае нужно дождаться результатов референдума. Мы должны признать независимость Украины.
Прошу вас, господин президент, не раскрывать содержание этого разговора, пока не будут обнародованы результаты референдума.
БУШ: Даю вам слово.
ЕЛЬЦИН: Хорошо. Удовлетворены ли вы моим объяснением позиции России?
БУШ: Да. Заверяю вас, что мы не хотим играть на руку экстремистам в России или где-либо еще.
ЕЛЬЦИН: Конечно.
БУШ: Я ценю это. Мы должны оставаться в плотном контакте.
ЕЛЬЦИН: Господин президент, я рад быть в телефонном контакте. Заверяю вас, что мы вот-вот начнем серьезную реформу, которая радикализует [буквальный перевод] Россию и превратит Россию в локомотив, который потянет за собой и другие республики по пути демократии. Реформа начнется 16 декабря и будет очень сложной. Будут критические моменты, когда люди могут выйти на улицы. Я надеюсь, мы можем рассчитывать на поддержку «Большой семерки» в эти критические моменты.
Я также хочу сказать, что я встречался с Горбачевым и руководителями союзного правительства по вопросу бюджета, потому что бюджет на грани краха. У союза нет денег на армию, науку, культуру и все остальное. У России, с другой стороны, бюджет с профицитом. Так что только Россия может спасти всю страну.
Мы договорились создать консолидированный союзно-российский бюджет. Все республики согласились дать гарантии по кредиту, который предоставит Союзу одна Россия. Таким путем мы можем поддержать Советский Союз, чтобы не обанкротиться по нашим обязательствам перед остальным миром. Так что Россия готова передать 60 миллиардов рублей в союзный бюджет. Но все должны полностью понимать, что мы не можем всегда быть такими альтруистами.
Поэтому с 1992 года все республики должны сами взять на себя ответственность за свои дела. Переход к реформе будет очень жестким и реалистичным. Мы не можем допустить дефицита бюджета больше 4−5%.
Я был рад поговорить с вами об этом. Мы продолжим эту практику взаимных консультаций.
БУШ: Несомненно, продолжим, и спасибо вам. Пока, Борис
ЕЛЬЦИН: Спасибо. Желаю успехов американскому народу.
3 декабря 1991 года
Разговор президента США Джорджа Буша-старшего и президента УССР Леонида Кравчука.
БУШ: Вы меня слышите, господин президент?
КРАВЧУК: Я вас слышу, господин президент.
БУШ: Я звоню, чтобы поздравить вас с уверенной победой и убедительными результатами референдума.
КРАВЧУК: Я благодарен вам, господин президент. Независимость Украины одобрили 90,3%. Я вспоминаю наши дискуссии в Белом доме о будущем Украины и референдума. Должен вам сказать, что как минимум 50% во всех регионах Украины поддержали независимость. Это голосование прошло под присмотром международных наблюдателей, в том числе из США.
БУШ: Поздравляю вас. Вчера мы выступили с заявлением, в котором поздравили Украину с результатами референдума. Копию мы отправили [представителю Украинской ССР в Генассамблее ООН Геннадию] Удовенко в ООН. Готов выслушать любые ваши комментарии к заявлению, в котором выражается политика США в отношении Украины.
В ближайшие дни я пришлю заместителя госсекретаря по вопросам Европы Томаса Найлза в качестве специального посланника по американо-украинским отношениям. Если вы не слишком заняты, надеюсь, вы сможете принять его. После возвращения Найлза планируется, что Джим Бейкер посетит Киев и Москву, чтобы продолжить обсуждения, начатые Найлзом.
КРАВЧУК: Замечательно. Я буду очень рад принять заместителя госсекретаря Найлза, чтобы поговорить о проблемах, представляющих для нас взаимный интерес. Позже мы будем очень рады принять господина Бейкера для более подробного обсуждения американо-украинских отношений, в частности, по таким темам, как разоружение и права человека. Мы хотим обсудить все вопросы, которые необходимо решить, чтобы нас приняли в международном сообществе.
БУШ: Отлично. Это именно те проблемы, которые я хотел обсудить. Очевидно, что для реализации плана по независимости потребуется решение некоторых сложных вопросов между Украиной и Россией — по экономике, обороне и другим смежным вопросам. Очевидно, что вы хотите добиться мирного решения этих вопросов.
Я же просто хотел позвонить, чтобы узнать, можете ли вы принять помощника госсекретаря Найлза и госсекретаря Бейкера, а также пожелать вам всего наилучшего в ваших делах.
КРАВЧУК: Спасибо, господин президент. Я хочу сказать что я разговаривал с Борисом Ельциным. Он сказал, что по результатам референдума Россия признает Украину как независимое государство. В эту субботу я встречусь с господином Ельциным и Шушкевичем в Минске для обсуждения всех вопросов и приоритетных направлений в отношениях с Российской республикой.
БУШ: Это очень важно, отлично.
КРАВЧУК: Еще раз спасибо за беседу и за ваше желание лучше узнать Украину. Я с нетерпением жду визита помощника госсекретаря и госсекретаря и буду очень рад встрече с ними.
8 декабря 1991 года
Разговор президента США Джорджа Буша-старшего с президентом РСФСР Борисом Ельциным
БУШ: Здравствуйте, Борис. Как ваши дела?
ЕЛЬЦИН: Здравствуйте, господин президент. Очень рад приветствовать вас. Господин президент, мы с вами договаривались, что в случае событий чрезвычайной важности мы будем информировать друг друга, я — вас, вы — меня. Сегодня в нашей стране произошло очень важное событие, и я хотел бы лично проинформировать вас, прежде чем вы узнаете об этом из прессы.
БУШ: Конечно, спасибо.
ЕЛЬЦИН: Мы собрались сегодня, господин президент, руководители трех республик — Беларуси, Украины и России. Мы собрались и после многочисленных продолжительных дискуссий, которые длились почти два дня, пришли к мнению, что существующая система и Союзный договор, который нас убеждают подписать, нас не устраивает. Поэтому мы и собрались вместе и буквально несколько минут назад подписали совместное соглашение. Господин президент, мы, руководители трех республик — Беларуси, Украины и России, — констатируя, что переговоры о новом [Союзном] договоре зашли в тупик, осознаем объективные причины, по которым создание независимых государств стало реальностью. Кроме того, отмечая, что достаточно недальновидная политика центра привела нас к экономическому и политическому кризису, который затронул все производственные сферы и различные слои населения, мы, сообщество независимых государств Беларуси, Украины и России, подписали соглашение. Это соглашение, состоящее из 16 статей, по сути, обусловливает создание содружества или группы независимых государств.
БУШ: Понимаю.
ЕЛЬЦИН: Члены этого Содружества ставят своей целью укрепление международного мира и безопасности. Они также гарантируют соблюдение всех международных обязательств в рамках соглашений и договоров, подписанных бывшим Союзом, в том числе по внешнему долгу. Мы также выступаем за единый контроль над ядерным оружием и его нераспространением. Это соглашение подписали главы всех государств, участвующих в переговорах, — Беларуси, Украины и России.
БУШ: Хорошо.
ЕЛЬЦИН: В комнате, откуда я звоню, вместе со мной находятся президент Украины и Председатель Верховного Совета Беларуси. Я также только что закончил разговор с президентом Казахстана Назарбаевым. Я зачитал ему полный текст соглашения, включая все 16 статей. Он полностью поддерживает все наши действия и готов подписать соглашение. Он вскоре вылетает в аэропорт Минска для подписания.
БУШ: Понимаю.
ЕЛЬЦИН: Это чрезвычайно важно. Эти четыре республики производят 90% всей валовой продукции Советского Союза. Это попытка сохранить содружество, но освободить нас от тотального контроля центра, который более 70 лет раздавал указания. Это очень серьезный шаг, но мы надеемся, мы убеждены, мы уверены, что это единственный выход из критической ситуации, в которой мы оказались.
БУШ: Борис, вы…
ЕЛЬЦИН: Господин президент, должен сказать вам конфиденциально, что президент Горбачев не знает об этих результатах. Он знал о нашем намерении собраться — собственно, я сам сказал ему о том, что мы собираемся встретиться. Конечно, мы незамедлительно направим ему текст нашего соглашения, так как, безусловно, он должен будет принимать решения на своем уровне. Господин президент, я был сегодня с вами очень и очень откровенен. Мы, четыре государства, считаем, что существует только один возможный выход из сложившейся критической ситуации. Мы не хотим ничего делать втайне — мы немедленно передадим заявление в прессу. Мы надеемся на ваше понимание.
БУШ: Борис, я благодарен за ваш звонок и вашу откровенность. Мы сейчас же посмотрим все 16 пунктов. Как вы думаете, какой будет реакция центра?
ЕЛЬЦИН: Во-первых, я говорил с министром обороны [Евгением] Шапошниковым. Хочу зачитать 6-ю статью соглашения. Шапошников на самом деле полностью согласен и поддерживает нашу позицию. А теперь я зачитываю 6-ю статью:
«Государства-участники Содружества будут сотрудничать в интересах мира и международной безопасности, а также в интересах контроля над вооружениями и сокращения вооружений и расходов на оборону. Они будут стремиться к поддержанию системы контроля над вооружениями, включая полную ликвидацию ядерных вооружений и полного разоружения под строгим международным контролем. Они будут уважать попытки друг друга создавать неядерные государства, безъядерные и нейтральные государства».
БУШ: Понятно.
ЕЛЬЦИН: Господин президент, пожалуйста, обратите внимание на следующий абзац. Я прошу переводчика перевести это точно: «Участники союза сохранят и будут поддерживать единое командование над общим военно-стратегическим пространством. Они разработают и кодифицируют единую систему командования вооруженными силами, которая будет предусматривать единый контроль над ядерным оружием и учтет процедурные стороны этого вопроса». Дорогой Джордж, я закончил. Это чрезвычайно, чрезвычайно важный момент. Из-за установившейся между нами традиции, я даже не мог подождать десять минут прежде, чем позвонить вам.
БУШ: Во-первых, я вам очень благодарен. Во-вторых, мы изучим 16 пунктов с большим интересом, как только их получим.
ЕЛЬЦИН: Я отправлю их незамедлительно.
БУШ: Будем обязаны предоставить вам реакцию и вернемся к тебе с ответом. Благодарю тебя за исключительную любезность.
ЕЛЬЦИН: Я очень доволен. Это по-настоящему самая свежая информация. Честно говоря, о ней не знает даже Горбачев, мы сообщим ему немедленно.
БУШ: Еще раз спасибо за эту особую любезность по отношению к Соединенным Штатам. Мы будем работать с вами и другими по мере развития ситуации. Мы надеемся, что вся эта эволюция будет проходить в мирном ключе.
ЕЛЬЦИН: Да, разумеется.
БУШ: Передайте, пожалуйста, мое почтение двум другим президентам [лидеру Украинской ССР Леониду Кравчуку и лидеру Беларуси Станиславу Шушкевичу] и Назарбаеву, когда вы его увидите.
ЕЛЬЦИН: Господин президент, благодарю Вас за понимание нашей позиции и поддержку. Для ситуации, в которой мы находимся, мы не могли бы сделать это иначе.
БУШ: Мы, безусловно, хотим внимательно это изучить. Мы понимаем, что это должны решать участники, а не посторонние вроде США.
ЕЛЬЦИН: Это мы гарантируем, господин президент.
БУШ: Ну что ж, удачи, и спасибо за ваш звонок. Будем ждать реакции центра и других республик. Думаю, время покажет.
ЕЛЬЦИН: Я убежден, что все остальные республики нас поймут и очень скоро присоединятся к нам.
БУШ: Еще раз спасибо за ваш звонок после такого исторического события.
ЕЛЬЦИН: До свидания.
БУШ: До свидания.
13 декабря 1991 года
Разговор президента США Джорджа Буша-старшего и президента РСФСР Бориса Ельцина
ЕЛЬЦИН: Господин президент, я хотел бы кратко рассказать о происходящих здесь событиях. Парламенты Украины, Беларуси и России вчера ратифицировали соглашения о Содружестве. Кроме того, вчера в Ашхабаде встретились лидеры пяти центральноазиатских республик. Они решили присоединиться к содружеству и договорились подписать документ 21 декабря в Алма-Ате.
Также вчера я встречался с президентом Молдовы [Мирчей] Снегуром. Он хочет присоединиться к нам и подписать соглашение. [Президент Армении] Тер-Петросян, ранее покинувший договор, также готов присоединиться.
Таким образом, получается, что 20, 21 или 22 декабря десять независимых государств подпишут соглашение вместе. Кроме того, я встречался с Генеральным штабом армии, силами безопасности, силами внутренней безопасности. Все они поддерживают наше решение. На сегодняшний день в Москве все спокойно.
Я каждый день разговариваю с Михаилом Сергеевичем Горбачевым, чтобы переход прошел спокойно и без помех. К концу декабря, началу января, мы будем иметь полное содружество независимых государств, а структуры центра перестанут существовать. Мы относимся к Михаилу Сергеевичу Горбачеву с огромным уважением и теплотой. Он сам будет решать свою судьбу.
Господин президент, мы также предприняли все необходимые юридические шаги для выхода на рынок и прекратим контроль цен 2 января, и у нас могут быть проблемы с поставками продуктов питания. Еврокомиссия решила принять быстрые меры, чтобы помочь с продовольствием, особенно в России. Я хотел бы лично попросить вас посмотреть, не могли бы вы помочь нам с едой, чтобы не вызывать волнения населения.
Прошу вас не беспокоиться о ядерном оружии. Обсудили все вопросы с министром обороны [Борисом] Шапошниковым. Вместе с Казахстаном в составе Содружества у нас будут все четыре ядерные республики и единое военно-стратегическое командование.
БУШ: Это очень интересно. Какие решения были приняты в отношении остальных советских вооруженных сил в остальных республиках?
ЕЛЬЦИН: На самом деле остается единственный аспект — это сухопутные войска, потому что мы считаем, что авиация, флот и ракетные войска находятся под стратегическим командованием. По сути, у нас будет единое командование сухопутными войсками, за исключением Украины, которая хочет иметь свое собственное. Но у Украины будет количество войск, которые мы согласуем.
БУШ: Борис, как вы думаете, что сделает Горбачев? Позиция Америки заключается в том, чтобы позволить лидерам демократии и реформ, в том числе и вам обоим, разобраться в этих вопросах без участия США.
ЕЛЬЦИН: Я встречался с ним вчера. По его словам, он по сути не прочь согласиться с решением «десятки». Он считается с реальностью. В соответствии с договором 1922 года, мы можем говорить о том, что десять независимых республик подпишут соглашение и такое их решение является окончательным. Значит, центральные органы просто перестанут существовать.
У нас появится Совет президентов десяти и Совет глав правительств, которые будут координировать функции и для решения общих вопросов. У нас будет оборонный союз с одним лидером. Это будет похоже на нечто вроде Британского содружества наций.
Михаил Сергеевич думает о своих планах. Намекать, что ему делать, было бы неуместно. Мы относимся к нему с уважением. Мы не хотим форсировать этот вопрос и хотим, чтобы он принял собственное решение. У нас не будет должности президента Содружества. Мы все будем равны. Все союзные советские органы будут перенесены в Россию. Они станут российскими институтами. Разведка, безопасность и тому подобное станут частью России.
БУШ: Борис, насчет продовольственной ситуации — приедет Джим Бейкер, и я передам ему эту срочную просьбу. Он обсудит это с вами. Он уезжает завтра.
ЕЛЬЦИН: Да, в понедельник в 10:00. У нас будет большая встреча. Если бы он получил ваше указание в понедельник, мы могли бы подробно рассказать о распределении и использовании советского военного транспорта для помощи нам. Это то, что мы договорились сделать с Германией и ЕС.
БУШ: Только одна вещь. Вчера мы объявили, что проведем Конференцию по координации в январе. Джим Бейкер все объяснит и обсудит это с вами в понедельник.
ЕЛЬЦИН: Да, очень хорошо. Я осведомлен о конференции.
БУШ: Позвольте мне сделать личное наблюдение. Мы тесно сотрудничали с вами и с Горбачевым на протяжении многих лет, по мере развития событий. Мы очень уважаем его, Шеварднадзе и реформаторов, и история покажет, насколько серьезен оказался их вклад. Итак, мы говорили, что республики и центр должны решить, как будут развиваться дела дальше. Но мы позаботились о том, чтобы США относились к этим людям с уважением и дружелюбно. Мне было интересно услышать, что у вас близкие отношения с Горбачевым. Надеюсь, что по мере развития событий эта эволюция будет проходить по-дружески. США не будут делать заявлений о том, что кого-то нужно выгнать.
ЕЛЬЦИН: Гарантирую, обещаю Вам лично, господин президент, что все будет хорошо и достойно. Мы будем относиться к Горбачеву, к Шеварднадзе — с большим уважением. Все будет спокойно и постепенно, без каких-либо радикальных мер.
БУШ: Чудесно. Я рад это слышать. Мы не будем препятствовать прогрессу и не можем этого сделать. Мы поддержим демократию и реформы, которые вы представляете. Остальные меня успокаивают, и желаю вам счастливого Рождества.
ЕЛЬЦИН: Да, господин президент. Спасибо. Я хочу, чтобы все прошло гладко и мирно.
БУШ: Хорошо. Джим Бейкер с нетерпением ждет встречи с вами и удачи вам.
25 декабря 1991 года
Разговор президента Джорджа Буша-старшего и президента СССР Михаила Горбачева.
БУШ: Здравствуйте, Михаил.
ГОРБАЧЕВ: Джордж, мой дорогой друг. Рад слышать ваш голос.
БУШ: Рад приветствовать вас в такой знаменательный день, такой исторический день. Благодарю, что вы позвонили.
ГОРБАЧЕВ: Позвольте мне начать с приятного: поздравляю вас, Барбару и всю вашу семью с Рождеством. Я думал о том, когда мне сделать свое заявление — во вторник или сегодня. В итоге я решил сделать это сегодня, в конце дня. А поэтому сначала хочу поздравить с Рождеством и пожелать всего наилучшего.
А теперь я должен сказать, что примерно через два часа я выступлю по московскому телевидению с коротким заявлением о принятом мной решении. Я отправил вам письмо, Джордж. Надеюсь, вы скоро его получите. В письме я выразил самое важное. Сейчас же я хотел бы еще раз подтвердить, как высоко я ценю то, что нам удалось сделать за время совместной работы — когда вы были вице-президентом, и потом, когда вы стали президентом Соединенных Штатов. Я надеюсь, что все лидеры стран Содружества, и в первую очередь Россия, понимают ценность совместного опыта, накопленного руководителями двух наших стран. Я надеюсь, они понимают свою ответственность за сохранение и преумножение этого важного ресурса.
В нашем Союзе дебаты о том, какое государство создавать, пошли не в том направлении, которое я считал правильным. Но хочу заверить, что я использую все свое политическое влияние и авторитет, чтобы новое Содружество стало эффективным. Меня радует, что лидеры Содружества уже достигли в Алма-Ате договоренностей по важным ядерным и стратегическим вопросам. Надеюсь, что в Минске и по другим вопросам будут приняты решения, которые обеспечат механизм сотрудничества между республиками.
Джордж, позвольте мне сказать вам о том, что я считаю крайне важным.
БУШ: Я слушаю.
ГОРБАЧЕВ: Безусловно, необходимо идти по пути признания всех этих стран. Но я хотел бы, чтобы вы учитывали, как важно для будущего Содружества не допустить обострения процессов дезинтеграции и разрушения. Так что наш общий долг — помочь процессу налаживания сотрудничества между республиками. Я хотел бы особо подчеркнуть этот момент.
Теперь о России — это вторая важнейшая тема наших разговоров. Передо мной на столе лежит указ президента СССР о моей отставке. Я также слагаю с себя обязанности Верховного главнокомандующего и передаю полномочия по применению ядерного оружия президенту Российской Федерации. То есть я руковожу делами вплоть до завершения конституционного процесса. Могу вас заверить, что все находится под строгим контролем. Как только я объявлю о своей отставке, эти указы вступят в силу. Не будет никакой несогласованности. Вы можете спокойно провести рождественский вечер. Возвращаясь к России, еще раз хочу сказать, что мы должны сделать все возможное, чтобы поддержать ее. Я буду делать все, что в моих силах, чтобы поддержать Россию. Но и наши партнеры тоже должны постараться и сыграть свою роль в помощи и поддержке России.
Что касается меня, то я не собираюсь скрываться в тайге, в лесах. Я останусь политически активным, останусь в политической жизни. Моя главная цель — помогать в процессах, начавшихся с перестройкой и новым мышлением во внешней политике. Представители вашей прессы здесь много раз спрашивали меня о наших с вами личных отношениях. В этот исторический момент я хочу, чтобы вы знали, как высоко я ценю наше с вами сотрудничество, партнерство и дружбу. Наши роли могут меняться, но я хотел бы заверить вас, что то, чего мы достигли, уже не изменится. Мы с Раисой желаем вам и Барбаре всего самого наилучшего.
БУШ: Михаил, прежде всего хочу выразить признательность за ваш звонок. Я слушал ваше сообщение с большим интересом. Мы по-прежнему будем проявлять участие, особенно в том, что касается Российской республики, огромные трудности которой могут еще больше усугубиться этой зимой. Я очень рад, что вы не собираетесь скрываться в лесах, а будете продолжать активную политическую деятельность. Я абсолютно уверен, что это пойдет на пользу новому Содружеству.
Я благодарен за ваши разъяснения относительно ядерного оружия. Это жизненно важный вопрос международного значения, и я признателен вам и руководителям республик за отличную организацию и реализацию процесса. Я принял к сведению, что конституционная ответственность по данному вопросу переходит к Борису Ельцину. Заверяю вас, что в этом плане мы продолжим тесное сотрудничество.
Теперь о личном, Михаил. Ваши замечательные отзывы об отношениях, которые сложились у нас с вами и у вас с Джимом Бейкером, не остались без внимания. Я очень ценю ваши слова поскольку они в точности отражают и мои чувства. Ваш звонок застал меня в Кэмп-Дэвиде, мы здесь вместе с Барбарой, тремя нашими детьми и внуками. Еще один наш ребенок сейчас во Флориде, а другой со своей семьей — в Вирджинии.
Площадка для игры в «подковы», где вы бросили то кольцо, по-прежнему в хорошем состоянии. Это, кстати, напомнило мне о том, что в письме к вам я написал: надеюсь, наши дороги вскоре вновь пересекутся. Вы всегда желанный гость в США. Возможно, мы даже сможем встретиться здесь, в Кемп-Дэвиде, после того как вы уладите свои дела. Наша дружба, как и прежде, крепка и останется такой же в дальнейшем. На этот счет не может быть никаких сомнений.
Разумеется, я буду строить отношения с руководителями России и других республик с должным уважением и открытостью. Мы будем продвигаться в направлении признания и уважения суверенитета каждой республики. Мы будем сотрудничать с ними по широкому кругу вопросов. Но это никак не повлияет на мое желание поддерживать с вами контакты и прислушиваться к вашим советам, независимо от того, какой будет ваша новая роль. Я действительно хочу сохранить нашу дружбу, которой мы с Барбарой очень-очень дорожим.
Итак, в эти праздничные дни и в этот исторический момент мы отдаем должное вашим заслугам и благодарим вас за все, что вы сделали для мира во всем мире. Большое спасибо.
ГОРБАЧЕВ: Спасибо, Джордж. Я рад был услышать все это сегодня. Я прощаюсь и жму вашу руку. Вы сказали мне много важных вещей, и я благодарен за это.
БУШ: Всего наилучшего, Михаил.
ГОРБАЧЕВ: До свидания.
При подготовке материала использовались переводы стенограмм «Комсомольской правды» и портала InLiberty.