Катерина эмигрировала в Германию летом 2024 года, но то, сколько она к этому готовилась, может впечатлить. Два с половиной года подготовки документов, изучения языка и общения с разными бюрократическими структурами — история, которой девушка поделилась с CityDog, не для слабонервных. А в конце пути ее ждал переезд с ребенком в Лейпциг к любимому мужу.
О знакомстве: «Он сразу полюбил меня — грязную, уставшую и голодную»
— Я никогда не думала, что стану той самой эмигранткой, о которой друзья будут говорить: «Она уехала из Беларуси».
С Александром мы познакомились в интернете, он репатриант и гражданин Германии, с 1999 года живет в Лейпциге. С марта 2021-го мы практически круглосуточно переписывались в Telegram. Он стал предлагать мне приехать в Германию — а был разгар ковида, никого никуда особо не пускали. Но я сделала визу и полетела к нему.
Первый раз мы увиделись в Польше, во Вроцлаве. Он встретил меня на вокзале и сразу полюбил — грязную, уставшую, голодную. Потом мы поехали в Германию к нему в гости, а второй раз я приехала туда в феврале 2022 года. Если бы со мной был мой ребенок, я бы уже тогда не вернулась в Беларусь.
Мы стали встречаться каждые три-четыре месяца, потому что случилась любовь. Нас по-человечески объединило желание быть вместе. Проблема была только в бумажках.
О подготовке документов и языковом экзамене: «Мне казалось, что А1 — это „Я Катя, мне 36, я люблю погоду и природу“»
— Уже спустя полгода общения Саша стал настаивать на том, чтобы я переехала и мы поженились. У меня есть ребенок от первого брака, поэтому вот так скакать из огня да в полымя я не хотела. Но затем началась война в Украине, и он мне сказал: «Слушай, что еще должно произойти, чтобы ты перестала бояться переехать сюда? Ведь страшнее быть там, чем начать жизнь с нуля в Германии». Я, взвесив все «за» и «против», в марте 2022 года решила, что перееду, и началась настоящая волокита с международным браком, ребенком от первого брака и документами.
В апреле 2022 года я стала учить немецкий язык, так как изначально собиралась переезжать по визе невесты — а для такого варианта обязательно нужен сертификат уровня А1 Института имени Гете.
Параллельно мы начали готовить документы. Свидетельство о рождении надо было перевести из советского в современный образец, затем перевести на немецкий язык и апостилировать. Тогда была огромная очередь — я ждала апостилирования девять месяцев, и так с каждым документом.
Я была уверена, что сдам язык где-то через полгода. Мне казалось, что А1 — это примерно вот так: «Я Катя, мне 36 лет, я люблю погоду, природу», — вот и все. А оказалось, что немецкий язык уровня А1 намного сложнее, глубже, и я потратила на учебу много времени. Забегая вперед, скажу, что экзамен сдала в феврале 2023 года в Дрездене (в Беларуси сдать было уже нельзя). Я получила 90 баллов, это очень хорошо: все были удивлены, включая меня. Мотивация важнее всего.
О беларусской бюрократии: «Я лишила родительских прав отца ребенка, потому что он даже не разрешал открыть ему визу»
— Встал вопрос о том, где нам лучше пожениться. Вариант первый: я получаю трехмесячную визу невесты, лечу в Германию, мы расписываемся, я возвращаюсь в Беларусь, меняю все документы — фамилию, паспорт себе и ребенку и так далее. Вариант второй — расписаться в Беларуси: Саша приезжает, мы расписываемся, он уезжает, я делаю все документы и подаюсь на визу, которая дает мне право получить ВНЖ по воссоединению с семьей. Мы остановились на этом варианте.
В ноябре 2022-го я собрала все документы, которые были нужны для росписи, в том числе свидетельство о моем разводе, справку о моем семейном положении и так далее. А Саше нужно было получить в Германии свидетельство о брачной правоспособности, которое разрешает ему жениться в Минске, этого требует беларусский загс. Мы ждали его больше полугода.
Параллельно я подала в суд на лишение родительских прав отца ребенка, который не принимал участия в нашей жизни и даже не разрешал ребенку открыть визу, чтобы выехать за границу.
В конце 2022 года я лишила его родительских прав, мы поменяли ребенку фамилию, паспорт и свидетельство о рождении. В июле 2023-го Саша получил в Германии свидетельство о брачной правоспособности. Расписались мы в октябре 2023 года, и опять началась эпопея с апостилями, нотариальными заверениями, переводами и, конечно, тратой кучи денег. Я снова поменяла ребенку фамилию и паспорт, и в конце января 2024 года мы подались на визу воссоединения. Этой визы мы ждали до конца мая, четыре месяца. Могло быть и дольше, просто я уже стала ломиться во все бюрократические двери.
О немецкой бюрократии: «Больше нас не тревожьте»
— На вопрос, почему так долго рассматриваются наши документы, мне отвечали: «Слишком большой поток людей». Все списывали на то, что миграционные отделы работают с украинцами.
В итоге я «дошла» до Кельна: там находится главное управление, отвечающее за документы на воссоединение семьи. Мне сказали, что дело на рассмотрении и не хватает документов от моего мужа. Чтобы забрать нас сюда, у него должна быть снята квартира с соответствующим метражом на нас троих и зарплата, которая покрывает минимум проживания в Германии, потому что я безработная, а ребенок — иждивенец. Он все это выслал, но управление потребовало от Саши зарплату за апрель, который еще не закончился, что абсурдно само по себе. А в начале мая от него потребовали справку о зарплате за май…
Мне все это надоело, я нашла адрес электронной почты аналога нашего МВД, где мне сказали, что обязательно разберутся. Через два дня Саше пришло письмо примерно такого содержания: «Мы рассмотрели ваши документы, направляем ответ в немецкое посольство в Минске, ваша жена в ближайшее время получит ответ там». И приписка с просьбой больше их не тревожить.
Буквально через пару дней мне позвонили из немецкого посольства: выбирайте день, когда вы придете на вклейку визы вам и вашему ребенку. 29 июля мы рванули в Германию на ПМЖ, и с тех пор мы здесь.
О подготовке к переезду и школе: «Детское пособие платят до 25 лет»
— Я не знала, чего ожидать от переезда. Я, например, думала, что документы мне дадутся тяжело, а по приезде никаких проблем не возникло. Процесс регистрации (прописки), например, занял всего сутки.
Мы приехали сюда 30 июля, а 3 августа у ребенка начиналась учеба. Я сильно переживала из-за этого — но и со школой вопросов не было. Для поступления ребенка нужны были только паспорт, виза и регистрация.
В школе с нами заключили договор, попросили копию страховки (еще была беларусская, она полностью покрывала срок действия визы — до 4 октября) и сказали: все, теперь ваш ребенок — полноправный ученик. После 4 октября нужно было только принести новую, местную страховку. Мы вписали ребенка в семейную страховку от работы мужа и в день окончания наших виз получили временное удостоверение легального пребывания. Это документ, который выдается после окончания срока визы и до получения пластика ВНЖ.
Наша главная «проблема» сейчас — получить детское пособие, которое дается каждому ребенку, проживающему на территории Германии, до 25 лет.
О стереотипах: «Немцы рано ложатся спать, потому что во сне им интереснее, чем в повседневной жизни»
— Все друзья ждут, когда меня начнет пробирать ностальгия по родине. Есть известная шутка: «Немцы рано ложатся спать, потому что во сне им интереснее, чем в повседневной жизни». Мне же здесь вообще не скучно: у меня осталась удаленная работа, да и побыть на полставки домохозяйкой я тоже могу с удовольствием. У нас прекрасные соседи, интернациональный подъезд: и поляки, и вьетнамцы, и беларусы, и немцы — мы живем дружно. Единственное, я попросила мужа узнать у соседки снизу, не слишком ли громко бегает мой семилетний ребенок.
Что меня удивило в Германии, так это вечная сортировка мусора и сдача бутылок. Что поразило по ценам — практически такая же стоимость продуктов при намного более высоких зарплатах, кроме цен на мясо и яйца, но в общем чеке это нивелируется. Кроме того, я знала, что часовой талончик на проезд стоит 3,5 евро, но когда тебе приходится реально платить, то стараешься уложить все свои дела в час и успеть вернуться домой.
О повседневных вопросах: «Почта — это отдельное министерство для жизни»
— Общая сложность, с которой я тоже столкнулась, — это очень медленное решение бюрократических вопросов. В Беларуси справку о смене фамилии можно получить за несколько дней, а можно постоять с глазами кота из «Шрека» и попросить сделать побыстрее — тогда тебе могут сделать все за час. В Германии такого нет: тебе сказали 12 недель — значит, это от 12 недель. К этому просто нужно привыкнуть.
Темп жизни совершенно другой, никто никуда не торопится, нет суеты. Если изначально меня это нервировало, то сейчас я плыву в потоке и думаю: ну, значит, через 12 недель. Все, что не касается безопасности жизни, не должно сильно тревожить.
Вопросы с обменом информацией здесь решаются письменно, по почте. Почта — прямо отдельное министерство для жизни. Если мы забудем ответить на письмо, то немцы обязательно пришлют напоминание об этом — вежливо и тоже по почте. Они по-своему степенны и участливы в жизни людей.
О заботе государства: «Быть бездомным в Германии — это осознанный выбор»
— Я была приятно удивлена, что здесь государство не бросит тебя на произвол судьбы, даже если ты иностранный гражданин. Как говорит мой муж, быть бездомным в Германии — это осознанный выбор. Здесь колоссальная социальная поддержка.
Во-первых, мы имеем право подать заявку на дотирование аренды жилья в связи с тем, что муж единственный кормилец, а я безработная и без должного уровня языка. Наша квартира сейчас стоит 750 евро, и дотации могут составить пару сотен евро. Во-вторых, я уже упоминала о пособии на ребенка. В-третьих, муж сразу поменял налоговый класс: у него теперь семья, и налогооблагаемая база совершенно другая, это плюс к деньгам.
Группа продленного дня в нашей школе стоит 75 евро. В связи с тем, что муж еще не официальный опекун ребенка, он подал заявку на снижение стоимости продленки. Ее нам быстро одобрили, и плату убрали вообще. Причем мы уже успели оплатить продленку за три месяца, и все эти деньги нам вернули.
В отличие от Беларуси, безработным, вставшим на учет, выплачивают пособие — что-то около 600 евро. И, возможно, мы еще не знаем обо всех причитающихся выплатах. Скатиться в нищебродство и голодание практически невозможно.
P. S. Пока готовился материал, Катерина с ребенком получили немецкий ВНЖ сроком на три года. На весь процесс ушло три месяца.
Читайте также на citydog.io: