Дине 23, последние четыре года она занималась стриптизом. Уйдя из дома в 18 лет, девушка оборвала связь с родителями, а спустя некоторое время увидела в клубе собственного отца. «Я просто падаю на пол. У меня истерика, меня трясет», — вспоминает тот случай беларуска. Карьера у Дины складывалась непросто: приходилось сидеть на диетах, терпеть побои от гостей и даже убегать от преследования. Героиня рассказала, как развивались отношения с близкими и парнями, сколько она зарабатывала и почему все-таки решила завязать.
«Думала, буду просто танцевать. Оказалось, это стриптиз»
Планируя интервью, мы ожидали увидеть на встрече длинноногую девушку в коротком платье и на высоких каблуках. Однако возле кафе нас ждала беларуска в черных мешковатых брюках, косухе и массивных берцах. В ухе наряду с обычными сережками торчала открывашка от пива. Одним словом, образ рокерши, которую трудно представить танцующей стриптиз.
— В холодное время я ношу свитера и гольфы, как правило, тоже темных оттенков. Летом предпочитаю мужские баскетбольные шорты, футболки и топы. А вот берцы ношу и зимой, и летом. Короче, я либо панк, либо хиппи в темных тонах. Ах да, и кольца люблю. Много, очень много колец! — улыбается она.
Конечно, рабочая одежда была совсем другой: короткие юбки, прозрачные и яркие топы. Дина рассказывает, что все белье, костюмы и профессиональную обувь (которая, к слову, стоит около 500 рублей) девушки покупали сами, клуб на это денег не давал. Иногда танцовщицы менялись образами, но придумывать свое сценическое амплуа входило в их обязанности.
Перевоплотиться в горничную или медсестру не так сложно, как выйти на сцену. Первый раз, по словам героини, это произошло в 19 лет. На тот момент она окончила колледж, получила диплом секретаря, отработала по распределению, а потом внезапно была уволена.
Как утверждает героиня, это случилось из-за недопонимания с начальством. Большой проблемы в этом Дина не видела, поскольку на тот момент зарабатывала около 400 рублей. Оставшись без денег, она листала вакансии и обнаружила, что в местный клуб требовались танцовщицы. Подробностей было мало: искали девушек для участия в шоу-программе и общения с гостями.
— Когда я увидела, куда пришла, была в шоке. Оказалось, что это специализированный стриптиз-клуб. Ну, думаю, ладно, зайду. Поговорив с начальством, решила выйти на стажировку. Первое время вникала в суть, смотрела на девочек и пыталась побороть свой страх мужчин. Да, мне было до ужаса страшно, что со мной заговорят, что ко мне прикоснутся… Уже на второй день меня отправили на сцену, однако разделась я только недели через две.
К слову, раньше девушка занималась танцами в школе и специальной студии. Что касается пилона, то с ним пришлось знакомиться с нуля.
«Грызла один лед и яблоки, потому что называли толстой»
По словам героини, на эту работу обычно соглашаются девушки от 18 до 24 лет, причем совершенно разного типажа. Начальство оценивает не столько рост и размер груди, сколько раскрепощенность и умение общаться с гостями. Кстати, в стриптизе их называют именно так (не клиентами, как думают многие).
Дина вспоминает, что на первых порах часто сравнивала себя с другими девушками, из-за чего впадала в депрессию. Ей казалось, что она недостаточно красива, что другие лучше танцуют и получают больше чаевых. Масла в огонь подливали и посетители, которые открытым текстом могли заявить: «Ты мне не нравишься, позови Анечку». Такие ситуации приводили к тому, что беларуска стала ограничивать себя в еде — по две недели грызла один лед или яблоки. Не обходилось и без алкоголя.
— В первые месяцы я часто слышала, что у меня некрасивая улыбка, слишком громкий смех, большие ляжки и живот, обвисшая грудь. В стриптизе вообще никто не пытается быть тактичным, ведь мужчины как считают: если заплатил, значит, имеет право на что угодно. Вот и доносились оскорбления со всех сторон. Правда, если изначально я рыдала и заливала свое горе, то со временем тупо смирилась. Надоело под всех подстраиваться.
Со временем Дина стала раскованной, научилась танцевать на пилоне и поняла, что внешность в стриптизе не главное.
Теперь немного о «должностных обязанностях» танцовщиц. По словам героини, основная задача — сделать так, чтобы мужчина оставил на баре как можно больше денег. Ради этого девушки подсаживались к гостям, заводили разговоры и любезно просили угостить их. Коктейли пили настоящие, однако понимали, что перебарщивать нельзя: все-таки они на работе. Часто приходилось мешать разные напитки.
— Пили мы каждую ночь. По количеству всегда было по-разному — зависело от того, сколько людей в клубе. Могло быть один-два бокала виски с колой, а могло быть и две-три бутылки шампанского за ночь, а то и две-три бутылки виски (не на меня одну, конечно, в таком случае было минимум три девочки, а иногда и все, что есть на смене). Да, зависимость была, не без этого. Ну, не такая, чтобы прямо до ломки, но в выходные тоже выпить хотелось…
Дина рассказывает, что в среднем работала три-четыре дня в неделю с 22.00 до 06.00. Правда, иногда за дополнительную плату гости продлевали работу клуба, и тогда танцы затягивались до полудня.
Один раз, по словам героини, на протяжении часа ей пришлось слушать про устройство газопровода. По правилам делать это нужно с неподдельным интересом, иначе велик риск остаться без чаевых.
Заработок в стриптизе состоял из оклада и тех денег, которые дарили посетители. Происходило это как в фильмах: девушки прогуливались по залу, улыбались, наклонялись и… кокетливо отодвигали белье, позволяя гостю засунуть купюры. Чаевые клуб не присваивал, однако иногда танцовщицы делились друг с другом, если, например, с мужчиной время провели обе, а деньги получила только одна.
— Максимум сколько ты могла заработать? — прямо спрашиваем мы.
— Что-то около 2100 рублей в месяц — это оклад. А вот чаевые я никогда не считала. Да это и невозможно: деньги пришли и ушли. Зачем мне вести какие-то подсчеты? А вот самый большой «чай» я помню хорошо. Это были 400 долларов, которые я получила от одного мужчины.
Определить средний размер чаевых, по словам экс-танцовщицы, невозможно: за вечер она могла заработать от нуля до 500 долларов.
«Побои и заламывание рук в стриптизе — обычное дело»
Дина признается, что в клубе ей доводилось общаться с чиновниками, продюсерами, известными спортсменами — гости были самые разные. Понять, кто из них окажется самым щедрым, невозможно. Иногда, говорит девушка, мужчина приходил в дорогом костюме, с брендовыми часами, однако совсем не горел желанием платить. И наоборот, обычные с виду работяги готовы отдать последние деньги.
Одним из самых возрастных гостей, вспоминает собеседница, был 80-летний мужчина, живший неподалеку. Он приходил в клуб, брал самую дешевую водку и делился воспоминаниями, рассказывая про амбар в деревне и личное хозяйство. И таких людей, которые хотят просто поболтать, большинство.
— Часто приходилось работать с неухоженными мужчинами, от которых воняло потом, рыбой и чесноком. Что мы делали? Некоторые девочки мазали эфирное масло под нос, я же просто терпела и дышала ртом. Потом неслась в гримерку и обтиралась влажными салфетками, как могла. Стриптиз — контактный танец. В привате к девушкам можно прикасаться и трогать их, поэтому было противно.
Дина составила свой портрет гостя. По ее мнению, на стриптиз приходят недолюбленные мужчины, уставшие от бытовых ссор с женами или конфликтов на работе. Некоторые уверены, что получат здесь секс, однако с этим все строго. По крайней мере так нас заверила героиня.
Чаще всего посмотреть на полуобнаженное женское тело приходили мужчины, однако нередко в клубе можно было увидеть и семейные пары. Приватный танец, когда девушка с гостем находятся в отдельной комнате, мужья иногда заказывали не себе, а своей жене… Стоило такое удовольствие 200 рублей и длилось примерно 10 минут (три песни).
Если в общем зале работа всегда проходила спокойно, то после привата можно было уйти с синяками и слезами на глазах, рассказывает Дина. Дело в том, что по правилам клуба посетителям разрешено трогать девушек, но не более того. В случае, когда речь заходила о сексе, танцовщицы говорили «нет» и уходили (вступать в интимную связь с гостями категорически запрещено). Однако порой уйти бывало непросто.
— Никакой охраны в привате нет. Там только ты и абсолютно незнакомый мужик, который в большинстве случаев пьян. Бывало, человек начинал наглеть и упрашивал заняться сексом, мотивируя это тем, что, мол, он же заплатил! Ты начинаешь объяснять, что это стриптиз, а не бордель, в ответ на что идет откровенная агрессия.
Дина вздыхает и признается, что это самая тяжелая часть работы. Пьяный и возбужденный мужчина, не получив своего, начинал угрожать, применяя силу. Побои, укусы и заламывание рук в стриптизе — обычное дело. Одни девушки не выдерживали и уходили из сферы, другие заливали стресс алкоголем.
— Как часто такое происходило? — интересуемся мы.
— Неадекваты встречались не так часто, примерно 60% гостей — нормальные люди, которые держали себя в руках. Однако если случался конфликт, твоя жизнь зависела только от тебя. Кричи, вырывайся, бей в ответ и убегай. У нас приват находился на втором этаже, поэтому из-за музыки твои крики на первом даже не слышали…
«Позвонил зэк и сказал, что придет всех нас резать»
Дина вспоминает, что однажды в клуб позвонил неизвестный и начал угрожать. Мужчина заявил, что недавно вышел из тюрьмы и придет «всех резать». Испугавшись, руководство закрыло заведение. Однако спустя некоторое время в дверь никто так и не постучал. Бывший заключенный вернулся через несколько суток. Услышав, что вход в клуб стоит 25 рублей, мужчина развернулся и спокойно ушел.
Был случай, когда девушке самой пришлось обратиться в милицию. По ее словам, в ту ночь она закончила смену и отправилась домой, но в одном из дворов ее внезапно схватили за руку. Обернувшись, Дина увидела иностранца, который совсем недавно сидел в клубе. Мужчина настойчиво протягивал деньги и спрашивал: «Sex. How much?»
Испугавшись, девушка показала кольцо на пальце, но тот не унимался. Тогда Дина закричала и рванула что есть мочи.
— Помню, как я с тяжелой сумкой понеслась через дворы, несколько раз упала. У меня была паника: я рыдаю, трясусь, не знаю, что делать. Вокруг ни души, на часах пять утра. Подбегаю к дворнику, говорю, что меня преследуют. Тот в шоке, я в шоке. Смотрю: мужчина поджидает на другой стороне улицы… В итоге дождалась такси и уехала. Видимо, из-за дворника он не решился подойти, не знаю. В милицию подала, но мне сказали, что иностранца не нашли.
Набравшись опыта в беларусском стриптиз-клубе, Дина решила поработать в Греции, где все было по-другому. Основное отличие заключалось в дешевых приватах и том, что не нужно заниматься консуммацией (мотивировать мужчин платить за спиртное в барах). Танцовщицы подходили, прямо предлагали мужчине пройти в комнату, а при отказе разворачивались и шли к другому гостю. Никто никого не уговаривал.
— Если в Беларуси приват стоил 200 рублей, то в Греции — около 10 евро за песню. Помню, мой рекорд был 34 раза за шесть часов, в то время как на родине удавалось продать максимум семь приватов за смену. Там конвейер. Этот не захотел — окей, пойдем к другому.
В Греции Дина была дважды. По ее словам, за полгода работы в другой стране до Беларуси «доезжало» около 2,5−3,5 тыс. евро. На месте героиня ни в чем себе не отказывала, покупала все, что хотелось. Вернуться домой девушка решила по двум причинам: первая — истекшая виза, вторая — тоска по родине.
«Всю свою жизнь не чувствовала родительской любви»
С родителями Дина не общается с 18 лет. Отца она не видела с рождения, а с матерью отношения не сложились. Мечтой всей жизни было сбежать из дома, что девушка и сделала после совершеннолетия.
— Всю свою жизнь я не чувствовала любви, и только бабушка меня поддерживала. Мать наказывала за все — начиная с учебы и заканчивая тем, что я плохо протерла пыль. Когда ушла из дома, написала ей целое полотно. Сказала, что ненавижу ее, что не верю в ее бога и вообще я стриптизерша. Потом сразу заблокировала.
— Не думаешь, что стриптиз стал своего рода протестом?
— Хм, вполне может быть.
На вопрос о том, не хочет ли она наладить отношения с отцом, Дина категорично отвечает: «Нет». Беларуска не знала его с самого детства, а примерно в 15 лет мужчина пришел к ним на Новый год. Девушка неохотно вспоминает, что он сидел рядом и пытался общаться. Спустя какое-то время мужчина предпринял еще одну попытку, но героиня не готова была идти на контакт.
Тогда биологический отец пришел в стриптиз-клуб.
— Из-за софитов в зале я не видела, кто это. На второй песне разделась и понимаю, что какое-то слишком знакомое лицо… Станцевала, пришла в гримерку и спрашиваю у девочек: «Вы познакомились? Он рассказал, как его зовут?» И тут я просто падаю на пол. У меня истерика, меня трясет. Сижу и тупо рыдаю — от страха, от ненависти, от чего-то еще…
Как оказалось, в стриптиз-клубе мужчина был не впервые. Позже стало известно, что он приходил несколько раз и говорил, что ищет здесь дочку. О том, что Дина работает танцовщицей, мужчина не знал. Возможно, думал, что она официантка или администратор, поскольку бабушке девушка рассказывала именно такую версию.
После случившегося отец писал, звонил, но Дина не захотела с ним разговаривать. Тогда он пришел снова. В этот раз собеседница работала как обычно: танцевала, раздевалась и флиртовала с гостями, не обращая на отца никакого внимания. Обида оказалась настолько сильной, что героиня заверила: простить отца она не сможет никогда.
«Мой парень всегда меня поддерживал»
По словам Дины, личной жизни ее работа никогда не мешала. Если девушка вступала в отношения, молодые люди принимали ее выбор. Правда, самой танцовщице от этого было не легче. Она признается, что поначалу стриптиз давался ей тяжело: у тебя есть парень, а ты вынуждена терпеть прикосновения от совершенно незнакомого мужчины. Со временем внутренние противоречия ушли, и Дина стала четко отделять работу от личной жизни.
Все нравоучения девушка также научилась пресекать. Если кто-то заводил разговор о морали, она разворачивалась и уходила. Говорила: если люди не принимают ее выбор, это их проблема, а не ее. Отвечая на вопрос, почему согласилась на интервью, Дина ответила: «Я не считаю, что моя работа какая-то плохая».
И все же месяц назад она уволилась, а летом ей сделали предложение. С будущим мужем Дина долгое время дружила, хотя друзья понимали, что здесь наверняка что-то большее. О стриптизе, по словам девушки, Никита знал давно, и вопросов не возникало. Ревности, к слову, тоже.
— Он прекрасно знал, чем я занимаюсь. Он видел мои костюмы, слышал рассказы, провожал на работу. Наоборот, Никита всегда меня поддерживал. Один раз даже на пилон со мной ходил, пробовал делать всякие трюки. Если бы он относился по-другому, мы бы просто не сошлись.
Сейчас героиня взяла паузу в работе и готовится к свадьбе. Пока возвращаться к пилону не хочет, однако в будущем не исключает такую возможность. Дина признается, что устала от «разнообразного однообразия», неадекватных посетителей и сферы в целом. Сейчас ей кажется привлекательной… работа в офисе.
— Хочу утром выходить на работу на шпильках, с сумочкой, вся такая деловая. Хочу ходить в юбке-карандаше, разговаривать по телефону и заниматься обычной секретарской работой с девяти до шести. Ну, а если вдруг захочется творчества, я знаю, где его найти.