Беларусы хотели столик на дачу. А купили наследство польского коллекционера и заработали на нем 15 тысяч долларов

Егор и Катя приехали в Польшу полтора года назад. Сняли квартиру в Белостоке, а потом купили дачу под Сокулкой, недалеко от границы с Беларусью. Туда нужен был столик — и они нашли подходящий в интернете. А приехав за покупкой, беларусы узнали, что это часть наследства коллекционера, и на свой страх и риск купили коллекцию антиквариата целиком. Так начался семейный проект, который уже принес 15 тыс. долларов дохода. О спонтанной идее, которая перевернула жизнь беларусов, они рассказали проекту MOST «Беларусы могут».

Столик на дачу на онлайн-площадках искал Егор.

— Я лазил по OLX и увидел, что от одного автора есть много объявлений мебели и разных вещей по очень смешным ценам. Предложил Кате: «Давай съездим, посмотрим», — вспоминает он.

Пара договорилась с продавцом и приехала по указанному адресу. Дом оказался похож на музей.

— Мы зашли — я не знаю, куда смотреть. Тут 20 картин, там часы, там столы, — описывает увиденное мужчина. Оказалось, там жил коллекционер, а после его смерти сын распродает наследство, чтобы продать недвижимость.

Польским Егор тогда владел плохо, поэтому попросил жену интереса ради узнать, сколько стоит вся коллекция. Катя долго не решалась, а потом все-таки поинтересовалась. Продавец ответил, что готов отдать все за 40 тысяч.

Егор сначала подумал, что это цена в долларах — дорого, но и вещи достойные. Но тут оказалось, что наследник назвал цену в злотых — по нынешнему курсу это менее 10 тыс. долларов. Беларусы посовещались и решили купить наследство целиком, а потом распродавать его поштучно.

— Это было спонтанно. Я не знал в то время, что мы с этим будем делать. Просто понимал, что это подарок, — признается Егор.

Ни у него, ни у Кати знаний об антиквариате не было. Мужчина, правда, работал в продажах в Беларуси.

«Для него хлам, для нас — сокровище»

Договор был составлен без описи. В нем просто указывалось, что беларусы приобретают «все движимое имущество». Поэтому Егор ждал подвоха:

— Мысли были такими, что завтра придут и все это заберут… Не могли поверить, что это все с нами наяву.

Но никто ничего из дома не забрал. На следующий день после заключения сделки супругам отдали ключи и сказали, что у них есть два месяца, чтобы вывезти все, что есть в доме.

Работы оказалось много. Коллекция оказалась не только «на каждом сантиметре» двухэтажного дома, но и в трех маленьких гостевых домах и в подвале.

Почему хозяин согласился дешево продать все наследство, вместо того чтобы заработать на нем самому? Скорее всего, не хотел возиться, а был заинтересован в том, чтобы как можно скорее освободить недвижимость. Более того, он обращал внимание Егора и Кати на вещи, которые можно продать дороже.

— Для него хлам, для нас — сокровище, — резюмирует Егор.

Доспехи рыцаря продали за 4500 злотых

На первых порах супруги даже не понимали, что именно купили. Поэтому они решили дорогие вещи оставить на потом, чтобы продавать их тогда, когда уже получат опыт и прочувствуют рынок.

Чтобы упростить процесс, беларусы стали выставлять на продажу сначала крупногабаритные изделия, прежде всего мебель. Их покупатели вывозили прямо из дома коллекционера. А для остального арендовали ангар и перевезли коллекцию туда.

Поначалу информацию об антикварных вещах супруги искали в интернете, а иногда определяли цену просто интуитивно. А потом узнавали сведения от покупателей, которые в этом разбирались. Они рассказывали, к какому художественному стилю относятся предметы мебели и из какой породы дерева произведены.

Со временем у беларусов появилось понимание рынка. Например, лампы — а их только на одном этаже было около 30 — продать сложно даже за 50-60 злотых, хотя поначалу беларусы думали, что смогут продавать их по 300.

А вот фарфоровая посуда очень ценится. Чайный набор может стоить 200–300 долларов. Дорого стоят и напольные часы.

На железную статую рыцаря в полный рост уже есть покупатель за 500 долларов. А полный комплект рыцарского снаряжения: доспехи, шлем, меч — продали за 4500 злотых.

Книги выставляют изданиями. Смотрят, сколько такие стоят в магазинах, и указывают цену на 30% ниже.

Лучше беларусы стали разбираться и в мебели. Например, теперь они знают, что если в ней крепление «ласточкин хвост» — это более дорогая мебель. А если все элементы крепления еще и разные, значит, что оно изготавливалось не на станке, а вручную, и стоит еще дороже.

«Быть готовым ухватить чудо»

За пять месяцев беларусы распродали 85% коллекции. Полностью окупили затраты и заработали 15 тыс. долларов сверху. Это притом что у обоих есть обычные работы на полную ставку.

А еще они приобрели опыт и уже думают, как его применять дальше. Хотят продолжить этот бизнес, но главный вопрос: где теперь брать антиквариат? Тему беларусы уже изучили: в Германии, Голландии, Франции проводят ярмарки. В определенные дни — обычно в начале или в конце ярмарки — товар можно купить оптом.

Но Катя говорит, что в будущем они необязательно будут заниматься именно антиквариатом. Продажа коллекции дала семье понимание, как в Польше работают продажи: супруги открыли фирму, наняли бухгалтера, разобрались, как выставлять счета-фактуры, как отправлять габаритные вещи по всей Польше. Эти знания можно использовать в разных сферах, хотя пока антиквариат Егор и Катя называют «хобби с наметками на то, что это может развиться во что-то большее».

Они подчеркивают: продажа коллекции получилась не просто бизнесом: было интересно узнавать информацию о старых вещах. Работа оказалась настолько увлекательной, что беларусы даже завели YouTube-канал, где делятся опытом.

А еще продажа коллекции оказалась приятным приключением, которое позволило семье сплотиться и интегрироваться в польское общество. Понять, что в эмиграции у них все может получиться.

— Всем бы желал, чтобы, когда они сюда [в Польшу] попали, у них была эта вера, что может произойти чудо, и быть готовым это чудо ухватить. Уверен, что у каждого есть такие шансы в жизни, — говорит Егор.

А где же столик?

А вот столик, с которого все начиналось, беларусы в итоге продали. Оказалось, он не подходил к тому месту, куда его поставили, и его все время приходилось обходить.