Беларуске Марине (имя изменено) 27 лет. Она успешный маркетолог. И этот внешний успех долгое время вполне уютно соседствовал с пристрастием к спиртному. Свою историю она рассказала журналистам.
Родительская ролевая модель и первая водка в 14 лет
— У нас же как считается: со мной все окей, я же не пью «плодово-выгодное» у магазина, я пью односолодовый виски за 80 рублей. Ну да, и плевать, что я пью его каждый день… Или там вино по вечерам с любимым человеком — ну какая это зависимость? Это же романтика! Признаться себе, что у тебя проблемы, — это самое сложное.
Как говорит девушка, она «всегда зарабатывала много и бухала много». Эта ролевая модель досталась ей от родителей.
— У мамы свой бизнес, несколько квартир, машин, частный дом. Мы всегда жили в достатке. Никто никогда из соседей или знакомых не назвал бы нашу семью неблагополучной. Но при этом мама часто выпивала. Это был такой «алкоголизм выходного дня» по большей части: гости, веселая компания, хороший алкоголь, все красиво. Но регулярно. А детям свойственно вторить поступкам взрослых, а не их словам.
«Курить вредно», сказанное с сигаретой во рту, никогда не сработает.
Марина — старший ребенок в большой семье: у нее еще четверо братьев и сестер. Порой из-за любви родителей к алкоголю ей приходилось отыгрывать роль самого взрослого, присматривать и за младшими, и за старшими.
— До сих пор помню случай, как мы с мамой возвращались из гостей, она была сильно пьяна и случайно свалилась в траншею. Повредила ногу, не смогла встать. И 12-летней мне пришлось тащить ее до такси. А по будням она снова бизнес-леди, и к ее образу никто даже не прикопается.
Говоря о семье, девушка поясняет, что не может винить родных в ее проблемах. Но бывало действительно всякое. Все же сидеть на колене у мамы и просить, чтобы папа ее больше не бил, или уворачиваться от летящего в тебя утюга, брошенного выпившим отчимом, — не самые приятные детские воспоминания. Так же, как и воспоминания о том, как Марину душила собственная крестная, когда девочка пыталась разнять пьяную потасовку родственников и развести их по разным комнатам.
— Люди заливают алкоголем свои травмы, пытаются о них забыть. Поэтому сейчас я понимаю, что мне нет смысла их в чем-то винить. Травмы передаются из поколения в поколение. Единственный способ прервать эту цепочку — пойти к психологу.
Впервые алкоголь Марина попробовала в 14 лет, и это сразу была водка. Выпила полбутылки, встала — и сразу побежала в ванную. Со временем выпивать для нее стало нормальным способом развлечения и коммуникации. Ей искренне казалось, что пить — это обязательно для того, чтобы ее приняли за свою в компании, и по-другому никак. Особенно если это «плохая компания».
— Сейчас половина людей из той самой плохой компании из моего детства сидят. Кто-то умер из-за наркотиков. У меня вообще был довольно мощный период подросткового бунта: я сбегала из дома, приходила пьяной. Меня не любили учителя, хотя училась я вполне неплохо. Недавно случайно встретила своего завуча, и та очень сильно удивилась, что я прилично выгляжу и хорошо зарабатываю. Сказала, была уверена, что у меня пять детей и я алкоголичка. Ага, не дождетесь…
«Меня чуть не изнасиловали, а никто не хотел даже помочь, потому что я была сильно пьяна»
После окончания школы, несмотря на хорошо сданное ЦТ, Марина решила не поступать в университет. Вместо этого она сразу пошла работать. Сменила несколько профессий, была даже поваром в детском саду. И иногда, по ее признанию, поварской коллектив мог в честь какого-нибудь праздника навернуть водочки прямо на рабочем месте. В 19 лет Марина уехала в Питер, как она говорит, взяв все свои проблемы с собой.
— Это была работа в продажах, компания набирала сотрудников без опыта и обучала с нуля. У меня быстро пошла карьера, я стала хорошо зарабатывать — и много пить. Каждые выходные, на протяжении долгих лет. Часто и в будни по вечерам: надо же как-то расслабиться после работы.
По словам Марины, в ее отношениях с алкоголем есть как минимум два момента, которые сильно портят ей жизнь. Они же по совпадению являются одними из главных симптомов зависимости.
— Во-первых, если я начинаю пить, я не остановлюсь, пока не упаду. Во-вторых, я часто не помню никаких подробностей прошедшей ночи. Ты просыпаешься и не знаешь, обидел ли ты кого-то и что вообще произошло. Сколько раз наутро я умирала от тревоги и ждала, что кто-нибудь расскажет мне, что я натворила. А исполняла различные пьяные номера я регулярно.
Некоторые из историй Марины могут даже показаться забавными, как в фильме «Мальчишник в Вегасе». Отбитая наутро после пьянки память — это вообще довольно популярный комедийный троп. Почему-то слишком многие относятся к этому несерьезно. Девушка сама рассказывает обо всем с небольшой улыбкой, но все же чувствуется, что внутри она переживала эти истории болезненно.
— Как-то мы собрались в клуб. Я решила, что мне нужно взять с собой воды, и зачем-то потащила с собой огромную 19-литровую бутыль от кулера. Еще был случай, когда я очень сильно выпила на отдыхе в отеле, муж раздел меня и уложил спать. Когда я проснулась, я была все еще пьяна и не понимала, где нахожусь. Зачем-то вышла из номера, и дверь, естественно, захлопнулась. Можно было переждать в закуточке, когда вернется муж, но меня охватила паника, и я прямо голой побежала на ресепшен. Еще одна история из этого же отпуска: я уснула прямо на баре, а когда бармен разбудил меня, зачем-то начала отыгрывать сценку, будто мой муж и наш друг удерживают меня тут насильно. Стала себя душить, кричать «Help me!» — почему-то это казалось мне смешным. В то же время мужу было не очень весело: он показывал на наши кольца и доказывал, что мы женаты и все хорошо. Подобных ситуаций было очень много, и ни одну из них я не помню — все это мне рассказывали на следующий день.
Порой ситуации, в которые попадала девушка в моменты опьянения, были совсем не смешными.
— Однажды я пьяной пошла на заправку за сигаретами, и там меня похитили несколько мужчин.
Буквально затолкали в машину и начали домогаться. Каким-то чудом мне удалось вырваться, и я оказалась на улице зимой в одних колготках, нижнем белье и платье. И все еще жутко пьяной. Я заходила в каждую кафешку, попросила о помощи, но меня отовсюду выгоняли, посмотрев на мой внешний вид. Прошу вызвать милицию, а мне говорят: «Выйди отсюда!» Представляешь, насколько это страшно: меня чуть не изнасиловали, но мне даже не берутся помочь, потому что я пьяна, — это состояние полной беспомощности. Хорошо, что меня заметила девочка, завела погреться в машину, дала телефон. Мы вызывали милицию, за мной из другого города приехал папа. Мой мозг пытается забыть эту историю, но я все равно помню ее урывками. Как открыла дверь, как бежала по улице…
Самое необычное в истории Марины — то, что все эти ситуации происходили на фоне того, как ее карьера шла в гору, а в компании ее регулярно признавали работником месяца.
— О моих проблемах с алкоголем на работе вряд ли кто-то догадывался и воспринимал всерьез.
Все это поразительным образом не мешало мне зарабатывать. Я работала так много, что иногда, когда у меня было слишком сильное похмелье, я могла просто позвонить и сказать, что сегодня не приду, и мне разрешали. Потому что я все равно свою норму перевыполняю — какие ко мне могут быть претензии?
«Иногда нужно оказаться на дне, чтобы оттолкнуться и всплыть», — сказал кто-то умный. Для Марины таким дном стал последний четырехдневный запой, за который она опустошила шесть литровых бутылок дорогого Jagermeister. Поводом послужил приезд матери.
— У нас тогда были не очень хорошие отношения, я сказала ей не приезжать, но она все равно это сделала. И в отместку я начала пить. Первая бутылка закончилась в тот же вечер. Опять же я сама себе говорила: «Это же элитный алкоголь, я все еще не алкаш под магазином». Но выглядело это жалко. По прошествии этих четырех дней мне было настолько плохо физически и морально, что я твердо решила завязать. Я не хочу быть этим человеком. Я не хочу, чтобы мои дети тоже были такими.
Пьешь, чувствуешь себя виноватым и пьешь снова — да сколько же можно…
«Наш человек пьет и закусывает, а итальянец ест и запивает. В этом вся проблема»
После этого случая Марина обратилась за помощью к психологу. В следующем месяце исполнится ровно год с тех пор, как Марина бросила пить. Совсем, буквально ни единого бокала за все это время — радикальная трезвость. Сейчас день девушки расписан по минутам, и, когда читаешь ее приложение-органайзер, становится завидно и даже немного стыдно за себя.
— О, как раз уведомление пришло: 20.30 — убрать перед сном телевизор и телефон. Я, кстати, спать ложусь обычно не позже 22.00.
Марина регулярно ходит в бассейн к семи утра, занимается спортом, оканчивает актерские курсы. За этот безалкогольный год девушка подтянула английский с начального уровня A1 до вполне приличного B1 и прочла 28 книг, чем очень гордится. Девушка также все-таки поступила в университет и учится на отлично, параллельно продолжая работать.
— А ты попробуй бросить пить — ты офигеешь, как много свободного времени появляется! Да, возможно, это гиперкомпенсация: бывших алкоголиков не бывает, и завязавшим людям нужно зависеть от чего-то еще. Многие бросившие пить парни налегают на качалку и становятся прямо-таки бодибилдерами. Я решила, что лучше буду зависеть от хороших вещей, которые будут помогать мне развиваться. И знаешь, сейчас мне это даже не в тягость.
Недавно я гуляла по городу и просто внезапно начала улыбаться: почувствовала гордость за себя, почувствовала, что счастлива.
Многие близкие не верили, что у девушки получится. Некоторые даже говорили: «Когда ты сказала, что бросишь пить, для меня это звучало так же дико, как если бы ты сказала, что бросишь есть». Образ веселой и пьяной Марины нравился многим людям, но не ей самой. Реально интересные ей люди предпочитали ее сторониться.
«Ты классная, но общаться с тобой на постоянке я не могу, это ту мач», — часто слышала Марина.
— А сейчас мне говорят: «А как ты вообще развлекаешься, как получаешь дофамин?» Или: «Но пьют же все! Как ты общаешься с людьми?» Так вот, оказалось, что пьют не все — пьет только окружение пьющего человека. И сейчас у меня в компании появилось несколько абсолютно трезвых людей, с которыми мне комфортно и интересно. И дофамин, оказывается, можно получать более здоровыми методами.
Марина также узнала, что такое уходить с корпоративов в девять вечера и наутро не слышать от коллег «Ну, ты вчера выдала, конечно». У нее снизилась тревожность и прошли панические атаки. При этом девушка старается не быть снобом и никому свой выбор не навязывает. Но все же она считает, что с нашим менталитетом пить «умеренно» и соблюдать «культуру пития» — задача слишком сложная.
— Знаешь почему, когда наш человек пьет, то он сразу алкоголик, а если итальянец, то это часть культуры и норма? Потому что наш человек пьет и закусывает, а итальянец ест и запивает.
Это буквально другой культурный код. Я не исключаю, что есть успешные люди, которые могут пить и которым это не мешает жить и добиваться успеха, быть счастливыми. Но для себя я решила закрыть этот вопрос радикально. Это не моя история. Мне повезло, что моя ситуация оказалась еще не такой запущенной. Моя мысль как раз в этом: алкоголизм может быть социально незаметным. Но это все еще алкоголизм.
Единственное, что иногда все еще напоминает девушке о зависимости, — это сны.
— Иногда мне все еще снится, что я выпила и снова себя не контролирую. Я через сон чувствую этот стыд за то, что сделала что-то плохое и кого-то обидела. Недавно приснилось, что я выпила, и первая мысль — «Зачем? И что тебе это дало?». Стало страшно, что это по-настоящему. Я надеюсь, что никогда больше к этому не вернусь. И своих детей, когда они появятся, я тоже отправлю на всевозможные кружки, окружу вниманием и заботой, чтобы у них даже не появилось желания пробовать алкоголь.