42-летний активист умер 23 сентября, через неделю после вынужденного отъезда в Польшу. «Денис очень любил свой Гродно, любил свою семью и не понимал, когда сможет с ней вновь встретиться. Мы не знаем, как проходили последние „разговоры“ Дениса с силовиками. Но не каждое сердце может выдержать такой стресс», — цитирует Александра Милинкевича «Наша Ніва».
Студентом-первокурсником пришел в общественную деятельность
«Я Дениса знаю, получается, 25 лет, — вспоминает Александр Милинкевич, который с 1996 года был руководителем Гродненского центра гражданских инициатив „Ратуша“.
— С коллегами-единомышленниками мы образовали Белорусскую ассоциацию ресурсных центров, которые поддерживали общественные инициативы по всей Беларуси. „Ратуша“ была центром демократической жизни города и в значительной степени области. Во время поездок по стране в больших и малых городах, даже деревнях, мы искали активных неравнодушных людей, помогали им развиваться, дружить между собой, обмениваться опытом, учиться, как помогать белорусам решать свои проблемы. Что называется, способствовали представлению общественного активизма, регионального и локального, создавали сети сотрудничества и солидарности».
Вскоре после того, как во второй половине 90-х Денис Швыркин пришел в «Ратушу», они вместе с Феликсом Гавиным и Натальей Малиновской создали в Гродно молодежную Школу прав человека.
Они прошли стажировки и семинары в известном на всю Европу польском Хельсинкском фонде прав человека, которым в то время руководил легендарный Марек Новицкий, один из основателей правозащитного движения на постсоветском пространстве. По словам Милинкевича, школа, в которой работал Денис вместе со своими единомышленниками, была одной из лучших в Беларуси на то время. Ее создатели устраивали бесплатные юридические консультации в Правовой клинике «Ратуши» и обучали гродненцев отстаивать свои права.
Любопытство парня к правам человека было неслучайным — он как раз учился на юриста в гродненском Белорусском институте правоведения.
Еще одно дело, которое захватило его в «Ратуше», — это издательская деятельность, говорит Милинкевич:
«У нас работал серьезный издательский центр на базе ризографов, которые были гораздо качественнее известных со времен советского самиздата ротаторов. Мы печатали на них бюллетени и газетки, которые выходили практически во всех районах области, художественные произведения местных авторов, краеведческую литературу. И листовки тоже печатали — и для выборов, и для рекламы общественной жизни и культурных событий. Трудно представить такое сегодня, но так было. Режим еще не набрал силу, хотя время от времени у нас и проходили обыски. Но люди активно интересовались политикой, участвовали в общественной и культурной жизни».
Во время работы в «Ратуше» перешел на белорусский язык
Между общественным активизмом и уважительным отношением к родному языку есть самая непосредственная связь, рассуждает Милинкевич:
«Человек через язык начинал чувствовать себя достойной личностью, как равный с равными. Одновременно это было время открытия истинной белорусской истории, которую у нас просто украла империя. И тут вдруг ты открываешь, что она у нас великолепная, героическая и трагическая, а сколько героев в ней! Когда люди начинали это понимать, у них просто крылья вырастали! И Денис в этом жил.
Молодежь никак не хотела в советские казармы с их русификацией и муштрой. Искренний, неагрессивный национальный дух — лучшее оружие против империи, этого абсолютного зла. И белорусский язык был в Гродно того времени как штандарт, как символ новой жизни. И Денис подхватил этот штандарт и достойно его нес».
Его всегда интересовало все, что было связано с историей родного города, которую он открыл для себя вместе с белорусчиной. «Он был влюблен в Гродно», — говорит Александр Милинкевич.
Любимый город Денис Швыркин вспоминает и в своем посте в фейсбуке, который он сделал, уже переехав во Вроцлав: «Прощай, любимый мой Гродно, до свидания, милая моя Родина. Я верю, мы еще увидимся. А пока тяжело. Очень-очень тяжело».
Этот пост от 23 сентября стал последним: в ночь на 24 сентября 42-летний белорус скоропостижно скончался. По словам друзей, не выдержало сердце.
Решительным и самоотверженным — таким воспитывали родители Дениса, которые успели глотнуть воздух перемен, свободы слова, поверили в свои возможности и передали следующему поколению жажду свободы, считает Александр Милинкевич.
Окончив институт, Денис Швыркин около десяти лет отработал в МТС, дорос там до должности руководителя дилерских сетей по Гродненщине. Потом перешел в фирму «Сервис М Логистик», которая занимается грузоперевозками по Европе и Беларуси. Сначала занимал должность начальника отдела продаж, а позже — отдела по работе с клиентами. Какое-то время был индивидуальным предпринимателем, потом перешел на работу в Wildberries. Но в 2020-м он был готов рисковать и карьерой, и благополучием.
«Денису тогда было 39 лет, перед выборами он был в штабе Бабарико, — вспоминает Александр Милинкевич. — Он советовался со мной, брать ли на себя такую ответственность. «Я очень хочу изменить Беларусь к лучшему», — так он объяснял свой выбор. Он все это осознавал — что, возможно, будет вынужден уйти из бизнеса, что это будет удар по семье и все такое, но говорил: «Я хочу выполнить свою миссию».
Вот такой был дух человека, который верил в необходимость демократических перемен. Это люди «первой независимости, я их называю представителями «послеперестроечного» времени. Они обычно, если приходили в общественную деятельность, то в ней и оставались.
Когда в 2020 году в Гродно происходили протесты против результатов президентских выборов, Денис был одним из главных координаторов. В Гродно протесты были очень массовые — на акции выходили по 40 тысяч человек. Если считать пропорционально численности населения, то они были того масштаба, что и минские.
В августе 2020-го именно Швыркина избрали «руководителем координационного совета общественности Гродно». Это он в Гродно озвучил требования народа во время наиболее массового протеста в истории Беларуси, 16 августа 2020 года, со сцены митинга на центральной площади города.
Провластная пропаганда пыталась дискредитировать Дениса Швыркина еще в те протестные дни: его называли неудачным предпринимателем, насмехались над тем, что он закончил не самый престижный вуз, писали, что он «мечтает видеть себя в вальяжном кресле как минимум в горадминистрации». Но его авторитет в демократической среде по-прежнему оставался высоким.
«Он понимал, что власти ему будут мстить»
В этом году 30 августа Дениса Швыркина неожиданно задержали прямо на работе — в пункте выдачи заказов Wildberries на ярмарке «Корона». Видеоролик о том, как омоновцы в бронежилетах задерживают мужчину, сбрасывают его со стула на пол, а потом в наручниках ведут на допрос, опубликовал 3 сентября местный телеграм-канал, близкий к силовикам. Милиционеры записали со Швыркиным видео по принуждению, где он говорит, что является членом оргкомитета по созданию партии «Вместе», которую организовывали единомышленники Виктора Бабарико. И что он задержан за «распространение экстремизма».
Видеоролик с кадрами задержания выпустили уже после того, как судья Октябрьского райсуда Максим Голубович оштрафовал активиста на 25 базовых величин (925 рублей). Он признал Дениса Швыркина нарушителем законодательства за то, что на своей странице в фейсбуке он «хранил с целью распространения визуальный материал» из трех интернет-ресурсов, которые «являются информационной продукцией, включенной в республиканский список экстремистских материалов».
Ту страницу в фейсбуке Денис уничтожил. А на новой успел сделать только одну запись — о прощании с Родиной. Но не штраф заставил активиста покинуть Беларусь, убежден Александр Милинкевич: «Он понимал, что финансовые наказания — это только начало, дальше давление будет усиливаться.
Вынужденный отъезд из любимого города, от родных людей и мест стал стрессом. Это любому человеку трудно пережить, а тем более человеку эмоциональному и глубоко сознательному, каким был Денис. Мы постоянно слышим, с каким презрением Лукашенко выговаривает слово «свядомыя». Как оскорбление. Ведь сознательные люди — открытые враги диктатуры, они никогда не захотят в казарму, в новый СССР. Они всегда будут стремиться к свободе.
И они не проиграли после подавления протестов. Да, они не добились политических перемен, но они почувствовали себя настоящим народом, продемонстрировали неимоверную солидарность, они не изменили своим убеждениям, у них просто пока с помощью террора забрали возможности отстаивать свое достоинство. Отсюда уныние и вот такие личные трагедии. Поэтому Денис Швыркин — тоже трагическая жертва в борьбе за свободную независимую Беларусь».