После 2022 года десятки IT-компаний переехали из Беларуси. Многие осели в соседних Литве и Польше. Вполне естественно, что с тех пор некоторые сотрудники таких фирм успели сменить работу и уйти в местные организации. «Зеркало» узнало у таких IT-специалистов, какие отличия от «родных» компаний они заметили, выиграли ли по деньгам и что их удивило у литовских и польских нанимателей.
Все имена собеседников изменены.
«Последней каплей стали участившиеся переработки и ухудшение планирования»
Давид с семьей переехал в Литву из Беларуси вместе с крупным потоком релокейта IT-отрасли, который начался в 2022 году. К слову, он и раньше самостоятельно пробовал перебраться в эту страну, даже нашел подходящую работу, но когда потенциальный местный наниматель узнал, что предстоит переезд и потребуется оформление визы, то отказал.
Поэтому переезд в Литву вместе со своей командой беларусской фирмы для Давида был на руку. Уже на месте он занялся подготовкой, чтобы уйти к другому нанимателю.
— Решился на это, потому что руководство компании сменилось и начались какие-то не совсем адекватные процессы: увольнение хороших специалистов, замена их дешевыми (хотя деньги у компании, думаю, были). Из-за этого атмосфера в команде была достаточно токсичной. Наверное, последней каплей стали участившиеся переработки и ухудшение планирования, — вспоминает Давид.
Мужчина говорит, что его охотно приглашали на собеседования в литовские фирмы.
— Пару раз были отказы из-за того, что не знаю литовский. Но это было ожидаемо, потому что эти компании работали на локальный рынок. А так какой-то дискриминации я не замечал, — говорит он. — Конечно, были отказы даже без собеседований, но такое я встречал и в Беларуси. Так что по своему опыту скажу, что здесь нанимают обычно почти наравне с местными. Мне даже кажется, что со стороны литовских IT-компаний отношение к беларусам лучше, чем у наших.
Но в целом, уже живя в Литве, найти новую работу оказалось нетрудно, добавляет Давид.
— Поначалу было страшно. Первый опыт в иностранной компании, все на английском (документация, митинги), и вообще непонятно, как все тут устроено. Но влился достаточно быстро. Как мне кажется, за пару дней страх ушел и на его место пришло удовольствие от работы и от взаимодействия с коллегами.
Давид говорит, что зарабатывает в Литве больше, чем в Беларуси, но эта разница незначительная. Но и траты у его семьи тоже выросли в новой стране, в том числе из-за расходов на аренду жилья.
— Но я бы не сказал, что прям как-то сильно обеднел. Могу откладывать, сходить в бар, ресторан, куда-то слетать с женой.
«Все ценят свое личное время и стараются не занимать его работой»
После перехода в литовскую компанию Давид быстро начал замечать различия по сравнению с опытом работы в наших фирмах. В первую очередь его поразил щедрый социальный пакет, который, по его словам, «в беларусских компаниях отсутствовал совсем».
Во-вторых, внимание привлек строгий баланс между работой и личной жизнью.
— Многие литовцы (по крайней мере, в IT) не приемлют нарушений в этом вопросе, — говорит он. — Первое время меня очень удивляло, что люди могут закончить свой рабочий день условно в два часа дня и никто не будет им названивать потом и орать в трубку, что упал продакшн (сайт, который видят пользователи. — Прим. ред.). Тут сложно такое даже представить. Подход к обязанностям у местных, мне кажется, не такой ответственный, как в Беларуси. Думаю, что это особенность менталитета. Здесь в IT все на чиле (расслаблены. — Прим. ред.). Все очень ценят свое личное время и стараются не занимать его работой. Знаю от знакомых, что литовцы, которые идут в переехавшие беларусские компании, там надолго не задерживаются, потому что просто не вывозят темпы и объемы работ.
Но вместе с этим рабочий день в литовской компании нашего соотечественника нередко начинают раньше. По словам беларуса, он несколько раз приходил в офис к 7 утра, чтобы освободиться пораньше, и там уже были коллеги. Сначала Давиду было сложно перестроиться на тот ритм и отношение к работе, который был в этой организации.
— Я, как истинный беларус, привык, что если не буду пахать, значит, я плохой работник. Но меня один раз даже ругала моя тимлид (руководитель, который планирует и организует работу команды. — Прим. ред.) за то, что я работаю больше положенного времени. Она выгнала меня домой и попросила, чтобы оставил в офисе рабочий ноут.
Еще одно заметное отличие — стиль общения руководства. Очевидно, это зависит не только от страны, но и от конкретной компании. Но Давид заметил, что в литовской фирме «никто не пытается казаться лучше тебя» и общаются «все на равных».
— Здесь IT — это не какой-то золотой рудник, как в Беларуси, тут ты как обычный работяга, — вспоминает беларус еще одну деталь.
«Начал жить своей жизнью, а не работой»
В первое время из-за языкового барьера ему было сложно общаться с коллегами вне рабочих вопросов, так как он не знал литовский. Но он мог с кем-то из них поговорить на английском или русском.
— Когда вы пошли пить чай и ты — единственный беларус в этой компании и не все понимаешь в литовской речи, иногда этот момент заставлял чувствовать себя не в своей тарелке. Но это хороший пункт, чтобы учить язык.
Давид признается, что работать с литовцами ему оказалось приятнее, чем с нашими соотечественниками.
— Здешний менталитет относительно работы и каких-то жизненных вопросов гораздо приятнее. Я начал соблюдать тот самый work-life-balance (баланс работы и личной жизни. — Прим. ред.) и стал намного лучше себя ощущать. Ушел страх, что мне могут позвонить в девять вечера и сказать, что что-то «упало». В общем, начал жить своей жизнью, а не работой. Из-за этого, кстати, стал даже продуктивнее.
Soft skills, или «гибкие навыки» — это набор личных качеств и компетенций, которые важны для карьерного успеха, но не связаны напрямую с профессиональными знаниями или спецификой работы.
Что касается найма на работу, то, по мнению беларуса, в местных компаниях собеседования проходят в менее напряженной обстановке, они предъявляют не такие жесткие требования к уровню английского, обращают внимание на «гибкие навыки». «Также замечал, что нанимают и людей 40+ даже на джуниорские (начальные. — Прим. ред.) позиции. В Беларуси такого не встречал», — признается мужчина.
«Оказавшись в Европе, решил, что нужно менять работу»
Кирилл релоцировался с беларусской компанией в Польшу. После переезда единственным вариантом работы для него был аналог ИП в Беларуси. Вскоре он сменил ее на местную, потом еще на одну — уже международную.
Впечатления о работе в компании с беларусскими корнями в Польше у айтишника остались не самые лучшие. В первую очередь это связано с тем, что «вместо менеджеров и лидеров у тебя руководители и боссы с микроменеджментом, которые часто принимают решения на своих ощущениях и эмоциях».
— В целом беларусская компания не сильно стремилась выполнять обещания и договоренности, определенные внутренние процессы усугублялись, была текучка людей, стагнация проектов. К тому же я давно намеревался поработать в западной фирме и после релокации хотелось какой-то стабильности и уверенности, понятной легализации. Так что оказавшись в Европе, решил, что нужно менять работу, — говорит айтишник.
Отличия в работе беларусских и зарубежных фирм Кирилл начал замечать уже на этапе собеседования: «Самые непринужденные и дружеские интервью были с европейцами и американцами, а самые странные и непрофессиональные, скучные, бесполезные — с русскоговорящими интервьюерами».
Второе, на что он обратил внимание, — баланс работы и личной жизни. К пяти вечера многие уже заканчивают работу. В то же время многие и начинают работать с девяти и даже раньше.
По словам специалиста, он лично не замечал предвзятого отношения к беларусам в IT в соседней стране. Он признается, что иногда задумывался, может ли языковой барьер или что-то еще в компании повлиять на отношение к нему, но на личном опыте с таким не сталкивался. «По моим наблюдениям, у беларусов с работой в IT нет сложностей из-за национальности», — говорит он.
«Руководство доверяет сотрудникам и реже вмешивается в их процессы»
Из своего опыта поиска работы и трудоустройства Кирилл считает, что зарплаты и условия в европейских компаниях часто привлекательнее, но соцпакеты схожи с беларусскими до 2020 года. Они включают медицинское обслуживание в платных центрах (в некоторых случаях также для семьи), языковые курсы. Из более редких, но значимых бонусов, это страховка здоровья и жизни, частичная оплата занятий спортом, а также мелочи вроде бесплатных семинаров, консультаций или техобслуживания велосипедов.
В целом отношение к работе в новом интернациональном коллективе оказалось более спокойным и расслабленным. Нет строгого контроля и жесткой отчетности или постоянных запросов вроде «Что ты делал?» или «Почему так долго?». «Руководство доверяет сотрудникам и реже вмешивается в их процесс», в отличие от беларусских компаний, где контроль зачастую ощущается сильнее, признается собеседник.
— Если ты на пару часов исчез из рабочей переписки, никто не станет тебе звонить или искать, а по необходимости можно спокойно отлучиться по делам без лишних объяснений. В беларусских компаниях подобное тоже бывает, но обычно требуется предварительное согласование, и иногда создается впечатление, что тебе идут навстречу, делая одолжение, — рассуждает Кирилл. — Особенно заметна разница в отношении к отпускам. Здесь сотрудники могут взять выходные практически в любой момент, будь то один день или две недели, и даже если полкоманды будет в отпуске, это не вызовет проблем. В Беларуси же отпуска чаще согласовываются за несколько месяцев и требуют четкого планирования.
«Ты получаешь меньше стресса, давления и напряжения от работы»
Так как коллектив у Кирилла международный, но среди коллег есть беларусы и украинцы, то адаптироваться было чуть проще. Хотя он признается, что полностью англоязычное общение для него не проблема. Вливаться в коллектив было не сложнее, чем в других организациях. Немного труднее оказалось завязать внерабочее общение с поляками. Часто за кофе они общаются на своем языке, и это немного отделяет нашего соотечественника, который не знает польский на достаточно хорошем уровне. Но на рабочий процесс это никак не влияет. К тому же изучение польского Кирилл видит как объективную необходимость, поэтому не считает временные затруднения минусом.
— В итоге я думаю, что это хороший опыт. И он мне нравится больше моих трех предыдущих работ. Немного проиграл в деньгах в сравнении с предыдущим местом, а также потому что это гибрид, а не полная удаленка (то есть некоторые дни работа из офиса, а некоторые из дома. — Прим. ред.). Но вайб, атмосфера мне нравятся больше. С учетом того, что разделение работы и жизни лучше заметно, то я бы даже сказал, что выиграл. Ты получаешь меньше стресса, давления и напряжения от работы.
Кирилл отмечает, что и в беларусских фирмах условия между собой также отличаются, но в целом у нас «более высокий темп». К тому же немало работников «не знают, чем заняться, и постоянно работают». Это влияет на общую атмосферу и ощущение, что если ты так не делаешь, то как будто недорабатываешь.
Айтишник признается, что он мог бы вернуться работать и в беларусскую фирму. Тем не менее пока, говорит, ему оказалось приятнее трудиться в западных. Он «уверен, что и европейские компании есть тоже не очень», но опыт в международных офисах при работе с людьми из разных стран интереснее.
— Мое общее впечатление, что беларусские компании схожи между собой, как и европейские или польские по каким-то общим моментам, атмосфере, типу мышления. Тут уже разница в деталях, в конкретных людях, продуктах, размере, успешности компании, сфере. Немаловажную роль играют рынки, на которые компания работает, делает продукт. Если беларусская фирма работает на Запад, то, скорее всего, там мне будет нравиться больше, чем в компаниях, что ориентированы на СНГ, даже если работать полностью в коллективе беларусов.
«Пять вечера — встал, закрыл ноут и пошел домой»
Марк тоже перешел в польскую фирму, поработав после релокейта в беларусской. Там его не устраивали темпы роста доходов после смены страны (всего на 200 долларов в эквиваленте) и общие условия, которые были «гораздо хуже рынка». Но он не искал новое место специально, а просто натолкнулся на хорошее предложение. Недолго думая он перешел к новому нанимателю.
— Влиться в коллектив было несложно: все оказались доброжелательными и открытыми. Все с радостью тебе помогают, все люди по отношению достаточное простые. Сейчас ведь полностью иностранных команд практически не бывает, — рассказывает Марк и вспоминает, что некоторые отличия заметил сразу. — Хотя это аутсорсинговая компания, здесь платили почти в два раза больше. Здесь были фрукты по пятницам в офисе, можно было взять дроны, машину от фирмы, если нужно в командировку или даже на личные нужды.
Аутсорсинговая компания — это организация, которая предоставляет услуги другим компаниям, беря на себя выполнение определенных задач или функций.
Но более важно, что на новом месте уделяли особое внимание «гибким навыкам» и человеческим качествам.
— Мы проходили специальное тестирование, чтобы определить свои слабые и сильные стороны. Это помогает понять, какие качества преобладают у человека и как с ним работать. Результаты открытые: их можно посмотреть по каждому сотруднику, — вспоминает беларус. — Была ситуация, когда менеджер мягко намекал одному из лидов (специалист, который руководит командой разработчиков. — Прим. ред.), что нужно не давить, давать время делать ошибки своим подчиненным.
Марк, как и другие собеседники, обратил внимание на стремление работников и руководителей соблюдать баланс рабочего времени.
— Поляки работают иначе, нежели беларусы. У них дом — прежде всего. Пять вечера — встал, закрыл ноут и пошел домой. Неважно, горит что-то или нет, за это не доплачивают. А у нас, беларусов, все-таки подход к работе немного другой. Это заметно невооруженным глазом.
Переход в эту компанию оказался для Марка удачным. Он говорит, что выиграл и материально, и профессионально. Работа была интересной, с большой долей свободы в принятии решений. Однако задержаться там надолго не удалось. С началом кризиса в IT в Европе компанию покинуло сразу несколько десятков человек, а в последующие месяцы постепенно увольнялись еще люди. Недавно у беларуса завершился проект, и он решил искать новую работу.
Сколько зарабатывают в отрасли у нас и соседей
В Латвии средняя зарплата в отрасли предоставления информационно-коммуникационных услуг, куда относится также IT, в третьем квартале была 2732 евро до уплаты налогов (9798 рублей по курсу Нацбанка на 11 декабря). В Литве такие специалисты в среднем зарабатывали 3 889,7 евро (13 950 рублей).
В Польше этот показатель составлял 13 279,25 злотого (11161 рубль). В Беларуси за тот же период зарплата в отрасли была 5425 рублей.
Читайте также
