Белорусский режим в последние годы планомерно зачищает политическое поле внутри страны. В какой-то мере это делается с прицелом на президентские выборы 2025 года, на которые с большой долей вероятности пойдет Александр Лукашенко. Но есть проблема: кто окажется в бюллетене вместе с ним? Снова человек с фамилией Гайдукевич? Восставшая из небытия Анна Канопацкая? Кто-то из нынешних чиновников, отряженный отыгрывать массовку? Тогда предвыборная кампания может превратиться в соревнование по тому, кто сильнее будет хвалить Лукашенко. А может, политик будет единственным кандидатом? Обо всем этом рассуждает Юрий Дракохруст.
Юрий Дракохруст
Обозреватель «Радио Свобода»
Кандидат физико-математических наук. Лауреат премии Белорусской ассоциации журналистов за 1996 год. Журналистское кредо: не плакать, не смеяться, а понимать.
На первый взгляд, обсуждать это пока рано. Но на самом деле искать ответ на такой вопрос — это способ обсуждать, каким будет белорусское общество к президентским выборам следующего года.
Пока можно говорить только о дереве вариантов, об анализе, от чего зависит тот или иной набор кандидатов.
Серия недавних заявлений Александра Лукашенко свидетельствует о том, что о президентских выборах он уже думает в практической плоскости. Парламентские и местные выборы нынешнего года — это для него и подготовка, и репетиция главных, президентских выборов.
Первая развилка — это формирование в нынешнем году Всебелорусского народного собрания с новыми полномочиями, прописанными в Конституции, принятой на референдуме 2022 года. Интрига этого процесса в том, займет ли Лукашенко пост председателя этого собрания. Если нет, это будет точно означать, что он готовит транзит власти, что в 2025 году переизберется на пост главы государства, но впоследствии постепенно будет отходить от дел. Вариант этот кажется маловероятным — в администрации Лукашенко не исключали, что он может возглавить ВНС.
Транзит можно начать и через перемену ролей — Лукашенко в 2024 году возглавляет ВНС, а в президенты идет какой-то иной представитель правящей элиты. Но опыт постсоветских стран показывает, что подобные схемы дуумвиратов, плавного ухода от дел — штука ненадежная.
Самый свежий пример — Казахстан. Нурсултан Назарбаев поставил президентом верного человека, оставил за собой некоторые властные полномочия и роль национального лидера, «отца нации». И где в результате оказался этот лидер и «отец нации»? Подзабылся уже пример с президентством Дмитрия Медведева в России. Но на излете его правления были очевидны трения между его президентской командой и командой тогдашнего премьера Владимира Путина.
В результате, посчитав опыт неудачным, вернули status quo.
Лукашенко вряд ли хочет оказаться в нынешнем положении Назарбаева или даже в положении Путина времен президентства Медведева. И дело даже не в особенностях личностей Медведева или Касым-Жомарта Токаева, просто дуумвират — конструкция неустойчивая, хрупкая, чреватая обрушением всей системы власти.
Поэтому магистральный вариант — в нынешнем году Лукашенко возглавляет ВНС, а в следующем участвует в президентских выборах. И вот мы подходим к главному вопросу этого текста: кто может оказаться вместе с ним в бюллетене?
Если экстраполировать на выборы 2025 года опыт избирательной кампании 2024 года, лучший для Лукашенко ответ — никто. На парламентские выборы не пошли участники президентской кампании 2020 года Анна Канопацкая и Сергей Черечень. Не захотели, посоветовали не идти — неважно. Важно то, что на выборах 2024 года нет потребности в создании даже мнимой, бутафорской альтернативы.
Также весьма поучителен кейс Дмитрия Кучука — бывшего председателя ликвидированной партии «Зеленые», который попытался зарегистрировать инициативную группу. Не сказать, что эта партия, когда еще существовала, как-то уж очень решительно бросала вызов власти. Равно как и сам господин Кучук, объявляя о намерении собирать подписи за свое выдвижение, говорил лишь об обозначении хоть какой-то альтернативы.
Могли потом забраковать подписи, могли на выборах написать полпроцента голосов. Нет, не зарегистрировали даже инициативную группу. Любой ненулевой риск недопустим, все гвозди должны быть забиты по шляпку.
Так что, рассуждая по аналогии, можно предположить, что по такому же принципу власть будет действовать и на президентских выборах. Неслучайно некоторое время назад Лукашенко посетовал, что зря не записали в Конституции механизм избрания президента Всебелорусским народным собранием.
Но не записали же. И не потому, что кто-то, и уж тем более оппозиция, этому препятствовал. Впрочем, в 2025 году сохранение народных выборов президента можно ликвидировать фактически. Нет, не менять Конституцию, а провести президентские выборы с одной фамилией. А почему нет? Возвращаемся же в советский золотой век, вот год качества проводим. А разве у Сталина или Брежнева в бюллетенях были какие-то конкуренты?
Но это все же крайний вариант. Представляется, что саморазвитие системы еще не дошло до точки, когда это естественное следствие. Пока это все же выглядело бы перебором. Президентские выборы в Беларуси в 2025 году с одной фамилией общество, может, проглотит и не пикнет. А может, и нет.
Поэтому все же базовый вариант бюллетеня на 2025 год — это Лукашенко плюс кандидаты-спойлеры, скорее всего, от прошедших перерегистрацию партий. Сказано же было, что роль партий повысится. Вот пусть и выдвигают кандидатов для создания массовки и иллюзии некоего выбора.
В 2020 году Олег Гайдукевич снял свою кандидатуру, когда стало ясно, что на выборы пойдут и серьезные альтернативные кандидаты. Пошли они, и необходимость в нем отпала. Но если в 2025 году альтернативных не будет, как их нет на выборах нынешнего года, то пригодится и Гайдукевич. Чтобы было не совсем уж как при Брежневе.
Ну и, наконец, третий вариант — с альтернативой, по крайней мере формальной (каковой Гайдукевич со товарищи не являются).
Власть и теперь говорит, что проводит выборы не для Запада, вот не пригласили наблюдателей ОБСЕ. И в следующем году будут говорить то же самое, и наблюдателей от ОБСЕ тоже вряд ли пригласят.
Но жизнь — штука непредсказуемая. Особенно война, которая полыхает у границ Беларуси и в которую она вовлечена, пусть и косвенно. И зависимость Минска от Москвы, которая углубляется, может породить там соблазн сделать эту зависимость полной и необратимой. Так что стечение обстоятельств может вернуть необходимость все же как-то взаимодействовать с Западом.
С другой стороны, в 2023 году в политике Запада относительно Беларуси обозначилась новая тенденция. Это можно назвать ползучим признанием Светланы Тихановской и структур, которые она возглавляет. Консультативная группа по взаимодействию Объединенного кабинета с ЕС, стратегический диалог с США, открытие дипломатических представительств ряда стран при демократических силах — это не полное признание, но раньше этого не было. У Тихановской было много встреч на высоком уровне, но институциональное сотрудничество и признание начались только в прошлом году. Не то что это означает пролог краха режима Лукашенко, но его стабильность это уж точно не укрепляет.
Наконец, с третьей стороны, представители команды Тихановской уже довольно давно озвучили свою трактовку будущих выборов 2025 года: это не выборы, они не имеют значения, и после них Тихановская останется избранным президентом, если выборов нет, то представителем народа является тот, кто был избран в последний раз. Не факт, что западные страны примут такую трактовку. Но могут. И на их решения некоторое влияние будут оказывать ход кампании 2025 года и состав кандидатов.
И в этом смысле бюллетень с одной фамилией Лукашенко или с парой «Лукашенко — Гайдукевич» будет лишь усиливать аргументы команды Тихановской в западных коридорах власти: ну вы же видите, какие выборы проводятся в Беларуси.
И процесс ползучего признания тогда может продолжаться и после выборов 2025 года, как будто их и не было.
И чтобы это предотвратить, во власти зазвучат голоса, что выборы 2025 года стоит все же проводить не по модели парламентских 2024-го, что следует создать хотя бы иллюзию соревновательности выборов.
Очевидные кандидаты — уже упомянутые Канопацкая и Черечень, участники президентской кампании 2020 года. Возможны и иные участники. Это вряд ли решено уже сейчас, но аргументы за то, чтобы провести выборы 2025 года, по крайней мере, с иллюзией политической конкуренции, будут во власти довольно весомыми. Идея будет заключаться в том, чтобы повторить сценарий президентских выборов, но не 2020-го, а 2015 года. Предсказуемых, внешне конкурентных, не вызвавших никаких протестов. И ставших важным элементом тогдашней нормализации отношений с Западом.
В этом политическом уравнении выборов 2025-го есть, разумеется, главная неизвестная — это белорусский народ, его настроения, какими они сложатся к моменту голосования. Их нынешнее состояние никаких неожиданностей не предвещает. Но в 2019 году тоже ничего не предвещало, что в 2020-м произойдет то, что произошло.
И за то, чтобы в 2025 году не искать от добра добра и не экспериментировать с альтернативой, во власти тоже будет много голосов. Какой вариант выберут — станет ясно уже в 2024-м.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.