С 2020 года из Беларуси уехали 350 тысяч человек. Такое заявление сделал замминистра внутренних дел Николай Карпенков. Если это правда, то масштабы миграции заметно выше, чем ранее оценивали независимые эксперты. Спросили аналитиков BEROC о том, какими последствиями грозит такой масштаб «утечки мозгов».
Почему разнятся данные об эмигрантах
Ранее звучали разные оценки эмиграции белорусов с начала репрессий в 2020 году — от более 100 тысяч до 500 тысяч. Эксперты все же склонялись к нижнему порогу этих оценок.
В то же время Евростат сообщал, что только в 2022 году белорусы получили около 309 тысяч первичных разрешений на проживание в странах Евросоюза. Но так как такие разрешения включают также национальные визы (их люди могут получать, но не уезжать в страну назначения), это не означает, что столько людей переехало из Беларуси в ЕС.
Все эти данные звучали от структур, которые находятся не в Беларуси. А недавно в публичное пространство просочилось заявление замминистра внутренних дел Николая Карпенкова, в котором он утверждает, что с 2020 года из нашей страны уехали 350 тысяч «не поддерживающих», что куда выше некоторых предыдущих оценок.
— Когда были оценки независимых исследователей, шла речь о цифрах порядка 150−250 тысяч [уехавших]. Они рассчитывались с помощью статистики европейских стран: смотрели, сколько белорусам выдавали ВНЖ и какого типа выдавали визы. Из этого пытались делать расчеты, — объясняют эксперты BEROC. — И то получали достаточно много критики: например, если считать долгосрочные визы, например, Poland. Business Harbour, то их получали многие, но потом не выехали из Беларуси. Но даже с учетом такой переоценки, ЕС — это ведь не единственное направление миграции, многие выезжают в ту же Грузию, Черногорию, раньше в Украину. В общем, было понятно, что 200 тысяч — это достаточно реалистичная оценка, учитывая эти нюансы.
Эксперты BEROC подчеркивают: не совсем понятно, как была посчитана численность эмигрантов, которую озвучил Карпенков. Как вариант, это могут быть данные о пересечении границы.
— Возможно, они взяли количество тех, кто выехал из Беларуси за последние три года, и количество въехавших, и сальдо оказалось 350 тысяч, — предполагают аналитики.
Если так, то с этой оценкой тоже могут быть проблемы, так как пересечение границы с Россией в ней, скорее всего, не учитывается. С другой стороны, прежние оценки не учитывали 2023 год. Здесь же, не исключено, эти данные уже включены.
— Если предположить, что эта оценка верная, то это говорит о том, что динамика миграции, скорее всего, продолжается — и мы можем видеть увеличение на этом счетчике на 100 тысяч человек в год, — отмечают эксперты BEROC. — Это предсказуемо, потому что мы знаем, что репрессии не останавливаются и даже не притормаживают, инициативы типа комиссии по возвращению не работают, потому что к государству абсолютно нет доверия.
«Это очень серьезный удар по экономике»
Аналитики считают, что бо́льшая часть уехавших — это люди трудоспособного возраста. В нашей стране довольно высокий уровень занятости — 83,9% от трудоспособного населения. Скорее всего, высокая занятость была и среди тех, кто переехал. Значит, экономика потеряла 7−8% от числа занятых. Это куда более ощутимая потеря, чем следовало из озвученных ранее масштабов миграции.
— Скорее всего, в этой выборке будет большой перекос в сторону квалифицированной рабочей силы — айтишников, врачей и прочих людей интеллигентных профессий. Значит, удар по рынку труда Беларуси нанесен достаточно сильный. Существенно сильнее (раза в два), чем мы предполагали раньше. К сожалению, этот процесс будет продолжаться. Такими темпами довольно быстро можно будет говорить, что потеряно 10% работоспособного населения. Это очень серьезный удар по экономике.
Нехватка работников в Беларуси стала заметной, когда экономика начала восстанавливаться после кризиса. О ней говорит не только бизнес, но и чиновники.
— Если IT-сфера не так испытывает потребность в людях, потому что сама отрасль сжимается, то в других сферах, наоборот, может происходить расширение. Но оно сдерживается из-за того, что нет людей, — отмечают аналитики. — В Беларуси всегда была проблема кадров, но она больше касалась разрыва навыков. Например, говорилось о том, что университеты, условно, не дают молодежи тех навыков, которые востребованы, особенно в частном бизнесе. Но сейчас речь идет о том, что не хватает всех — просто не хватает людей. Это естественно, потому что одновременно происходит несколько процессов. На рынок труда после вузов выходят люди после демографической ямы, то есть выпускников мало. При этом другие специалисты, более опытные, уезжают. Одновременно масса людей, довольно масштабная когорта, выходит на пенсию. Такое сокращение трудовых сил не может пройти незаметно для бизнеса.
В то же время нельзя просто взять и заполнить пустующие рабочие места теми людьми, которые сейчас находятся в стране и, возможно, по каким-то причинам не работают. У них с нанимателями могут не совпадать навыки и компетенции, они географически могут находиться совершенно в других районах, чем компании, которые ищут людей.
— По сравнению со многими другими странами у нас очень низкий процент безработицы (по последним данным, 3,4%). В первую очередь это люди, которые временно находятся в поиске работы. Это нормально, когда процесс занимает несколько месяцев. Также это люди, которые не нужны на рынке труда, потому что их навыки не востребованы. Условно, они потеряли работу в определенном районе, потому что там закрылось промышленное предприятие. Они не могут найти себя на рынке труда, потому что не могут найти работу в сфере услуг и не могут переехать в более динамичный район. Третий вариант — часть этих людей имеют проблемы социальной адаптации, люди с аддикциями, которые также вряд ли могут закрыть потребность в рабочей силе.
«Родившихся не хватает, чтобы перекрыть отток людей»
Если же говорить о тех последствиях, которые будут заметны позже, то аналитики обращают внимание на открытый вопрос о том, какая часть мигрантов вернется. Чем дольше продлится та общественно-политическая ситуация, которая есть сейчас, тем меньшая доля уехавших будет готова на такой шаг. Это создаст дополнительные трудности. Знать, что сейчас люди уезжают, но они могут вернуться да еще и привезти новые навыки, компетенции, бизнес, — это не такой плохой сценарий будущего, как понимание того, что большая часть уехавших больше не возвратится в страну.
Отдельно можно выделить демографические проблемы, вытекающие из сложившейся ситуации. Трудности заметны уже сейчас.
— Представьте, в Беларуси сейчас рождается меньше детей, чем людей умирает (это подтверждается статистикой по численности населения, которая с каждым годом снижается. — Прим. ред.). Мы не знаем, сколько точно рождается детей, потому что данные скрыты, но знаем, что меньше 100 тысяч в год. При этом у нас около 100 тысяч в год выезжает. Получается, что родившихся не хватает, даже чтобы перекрыть отток людей, а есть еще и естественная убыль в виде смертей. Значит сокращение населения за счет этого процесса ускорилось вдвое.
Читайте также
