Беженцы из Беларуси есть во многих странах Европы и не только. Недавно мы писали о соотечественниках, которые запросили убежище в Северной Европе, а также Польше, Нидерландах и США. Сегодня «Зеркало» рассказывает об условиях для земляков, которые просят международной защиты в Грузии, Германии и Испании.
«Напрягает ситуация, что убежище могут не предоставить»
В ноябре 2021 года Тамара (имена героев материала изменены) с маленьким ребенком приехала в Грузию, чтобы запросить там политическое убежище. Через пару недель следом за ней приехал ее муж со старшим ребенком. Тогда супругам казалось, что это безопасная для них страна, они были уверены, что их не выдадут спецслужбам на родину. Даже несмотря на то, что вступило в силу соглашение о сотрудничестве КГБ Беларуси и СГБ Грузии.
— Когда я сказала в департаменте по миграции Грузии, что я из Беларуси, то тамошний офицер ответил мне: «Жыве Беларусь!» Это было так трогательно, что я чуть не расплакалась. О ситуации в нашей стране там знали, поэтому никаких странных вопросов от сотрудников миграционных властей я не услышала. Кстати, белорусов-беженцев я там не видела, в основном люди из Ирана, Сирии, — вспоминает Тамара.
После двухчасового интервью Тамаре выдали документ, подтверждающий, что в Грузии она находится легально в статусе просителя убежища. Это девушка считает большим бонусом, так как срок действия ее белорусского паспорта заканчивается, а вернуться на родину для его замены она не может. Еще одним плюсом белоруска считает возможность бесплатно обслуживаться в государственных медучреждениях.
— Когда есть дети, то доступ к бесплатной медицине очень важен. Становится спокойнее, когда понимаешь, что если тебя собьет машина на дороге, то тебе окажут помощь врачи.
Девушка отметила, что первые три месяца после подачи ходатайства о предоставлении убежища их семья могла жить в лагере для беженцев. Но супруги решили, что селиться там не будут, — слышали, что условия для семей с детьми там не очень хорошие, поэтому они арендовали жилье за свои деньги. При этом пособие им не выплачивают, вот если они получат статус беженца, то эта опция будет для них доступна. Впрочем, Тамара сказала, что сумма будет небольшая, ее хватит разве что на один поход в продуктовый магазин.
— Беженцам вроде бы еще предлагают курсы грузинского языка, об этом я прочитала в брошюре, которую мне дали в департаменте по миграции. Нас не интересовал этот вопрос, поэтому подробнее о нем мы не узнавали.
Сегодня семья белорусов живет в Батуми, она арендует квартиру за 400 долларов (1194 рубля. — Здесь и далее конвертация по курсу Нацбанка на 14 июня). Деньги на это, а также продукты, одежду и обувь, другие нужды они тратят из собственных сбережений. Также сейчас работает сама Тамара — на удаленке в IT-компании, но заработок у нее небольшой, так как она — начинающий айтишник. Муж также закончил курсы IT и ищет работу.
— Работают в Грузии даже те, у кого нет статуса беженца и они не граждане страны. Здесь иностранцам не нужно получать ВНЖ и особые разрешения, чтобы устроиться на работу или открыть ИП, — объяснила собеседница.
Оба ребенка ходят в частный детский сад, где с детьми общаются на русском языке, в месяц он обходится в 200 долларов (597 рублей). Была возможность определить их в государственный детсад, он был бы бесплатным, но, чтобы попасть туда, нужно ждать, пока подойдет очередь, к тому же общение там происходит на грузинском языке.
Прошло около полутора лет, как семья запросила предоставить им убежище в Грузии, но с тех пор от миграционных властей ничего не слышно. Супруги туда не звонят, считают, что незачем этого делать, ведь они находятся в безопасности, а то, что беженцам нельзя покидать страну, их не сильно волнует — они и так не намеревались это делать.
— Меня больше напрягает ситуация, что убежище нам могут не предоставить, особенно после случая, когда белоруса, который летел из Турции, не пустили обратно в Грузию. Не уверена, что мы останемся здесь жить, возможно, когда в порядке будут документы и финансы позволят, уедем куда-нибудь в Европу.
«Надо ждать, время такое…»
В мае прошлого года Инна через поля убежала из Беларуси в Литву, хоть у нее и была польская шенген-виза, легально пересечь границу она не могла — находилась в списке невыездных. В Литве она пообщалась с властями и сообщила, что намерена уехать в Германию — там у нее живут брат и сестра. Однако литовские сотрудники ее предупредили: из Германии ее могут выслать обратно в Литву — согласно Дублинскому соглашению.
— Все равно я решила уехать, летом добралась до Берлина. Сперва остановилась у своих родственников, но я не намеревалась жить у них долго, решила, что как только запрошу убежища, попрошусь в лагерь для беженцев, — рассказала женщина.
На интервью с миграционными властями Германии женщина показала все бумаги, доказывающие, что ее на родине преследовали, рассказала, что распространяла антивоенные листовки.
— Когда они услышали о листовках, то очень удивились и даже обрадовались, отреагировали, мол, ко мне нужно относиться как к беженке из Украины. Правда, это высказывание так и осталось лишь на словах, а за все время пребывания в стране мои бумаги так никто и не посмотрел. Ждать решения по делу мне приходится долго.
Женщине выдали карточку просителя убежища и направили в лагерь для беженцев в Берлине, также сообщили, что таким, как она, предоставляют несколько льгот: проездной на три месяца на городской транспорт Берлина (потом его продлили), единовременное пособие (около 250 евро, или 806 рублей) на покупку одежды, ежемесячное пособие, возможность бесплатно обращаться к врачам. При этом если стоимость выписанных лекарств за год превысит 60 евро (193 рубля), то оставшаяся часть медикаментов будет бесплатной.
— Мой лагерь — это много маленьких бытовок (типа как у нас для строителей), разделенных на две комнаты (в каждой по два человека). Там есть туалет, душ и кухня. Зайти на территорию можно через специальную проходную и только по карточке.
В лагере беженке платили пособие в размере 149 евро (480 рублей) в месяц, а также три раза кормили. Работать на первых порах было нельзя, но инициативная белоруска начала сама убирать внутреннюю территорию — «хотела, чтобы было чисто, как в Беларуси». Это заметили сотрудники и начали ей платить небольшое вознаграждение — 80 евроцентов (2,58 рубля) в час.
Через месяца два женщину перевели в другой лагерь, он расположен в противоположном конце немецкой столицы. Это большой многоэтажный корпус. В комнате Тамара живет с соседкой. В этом лагере готовить еду беженцам надо самим, за счет этого размер пособия стал больше, сейчас Инна получает 410 евро (1322 рубля).
— Еды мне хватало всегда. Во втором лагере была дополнительная плюшка: два раза в неделю мы могли купить «тафель» — огромный пакет овощей и продуктов, срок годности которых вот-вот истечет, цена за пакет — около полутора евро (около 4,1 рубля. — Прим. ред.). Эту еду беженцам привозили из разных магазинов. Я всегда пользовалась такой возможностью, хотя кто-то крутил носом, мол, подпорченное.
С января Инна начала посещать курсы немецкого языка, она сама попросилась ходить туда, но ей пришлось ждать, пока подойдет очередь. Иногда женщина бесплатно ходит в музеи — беженцам дают такую возможность. Еще она очень рада, что есть возможность обращаться к врачу, — у белоруски есть заболевание, нужны рецептурные препараты.
Женщина говорит, что спустя три месяца пребывания в Германии беженцам разрешают работать, правда, не более 40 часов в месяц, платят за это мало. По мнению Инны, в таких случаях лучше уделить внимание изучению языка, чтобы потом претендовать на более высокооплачиваемую работу.
— Но я все равно немного работаю в волонтерской организации. Но хожу туда не ради денег, а чтобы попрактиковаться в немецком языке.
В конце прошлого года Инне пришло письмо от миграционной службы Германии: женщине сообщили, что, согласно Дублинской процедуре, ее отправят в Литву. На это решение белоруска с помощью адвоката подала апелляцию.
— С тех пор никаких писем я не получала. По закону, если с момента получения письма о моей высылке пройдет полгода, а я еще никуда не уеду, то мое дело будет рассматриваться в Германии. Надеюсь, так и будет, хочется остаться здесь, ведь страна хорошая, приняла, все мне дала. Ну, а то, что надо ждать, что ж поделать, время такое…
«Миграционным службам не до нас»
Леонид приехал в Испанию летом 2021 года, спустя несколько месяцев пошел в миграционную службу подавать ходатайство о предоставлении ему убежища. Мужчина вспоминает, что в помещении вместе с ним было очень много беженцев из разных стран, а вот из Беларуси только он один.
— Сотрудникам было все равно, откуда я приехал, никто не удивлялся, что я белорус. Люди просто обезличенно выполняли свою работу, — говорит мужчина.
После регистрации Леониду выдали документ, в котором было написано, что он запрашивает в Испании убежище, а значит, находится в стране легально. На интервью ему надо было явиться через два месяца.
— На интервью я пришел с адвокатом (на всякий случай), оплачивал его я сам. После мне сообщили, что я могу находиться в Испании один год (этот срок может продлеваться). Через полгода я смогу работать официально, пока мое дело будет рассматриваться.
С самого начала пребывания в Испании Леонид жил в арендованной комнате, также все это время он работал на стройке — сперва нелегально, а когда позволили документы, то уже на законных основаниях.
— Найти работу в Испании (или, по крайней мере, в Мадриде) — проще простого. Подключаешься к украинским чатам и ищешь все, что тебе надо. Кстати, я даже не знаю, есть ли в Испании какой-то лагерь для беженцев, на собеседовании мне про это не говорили, а я сам не интересовался, так как с самого начала рассчитывал только на себя. Также я не знаю ни про какие бонусы для беженцев.
Мужчине не сообщали о том, когда его кейс будет рассмотрен, он сам предполагает, что это может занять много времени — из-за наплыва мигрантов из разных стран, но больше всего из Украины. Он видел, что кто-то в чатах сообщал, что ждал решения два года.
— Знаю, что украинцам дают какое-то пособие и жилье. Я лично могу ходить на бесплатные языковые курсы, но у меня нет на это времени — работа. Еще у меня есть возможность обращаться к врачу, так как у меня есть прописка, я зарегистрировался в аналоге нашего фонда соцзащиты. После отчислений из заработка в фонд я имею право на полноценное медобслуживание и скидки на лекарства. Но бесплатного визита к доктору надо ждать несколько месяцев, очередь.
На стройке рабочий день Леонида — с 8.00 до 18.30, есть два перерыва. В месяц он зарабатывает 1700−1900 евро (5484−6129 рублей). Из этих денег 300 евро (967 рублей) он платит за аренду комнаты (квартиру снимать накладно, это дороже более чем в два раза, чем комната), дополнительно оплачивается коммуналка. На еду у него уходит столько же денег, сколько и в Беларуси. По подсчетам мужчины, некоторые продукты, к примеру молочные, там даже дешевле.
— Никаких писем и сообщений о моем беженстве мне за это время не приходило. Миграционным службам не до нас, они очень перегружены. Но если дадут отказ, то уезжать не буду, перейду в нелегальный статус, знаю, что, прожив в Испании три года, можно подавать документы на ВНЖ. Страна очень лояльно относится к мигрантам, если ты ничего не нарушаешь, то трогать тебя не будут. Но первые три года приходится сложно, путь у многих один: для мужчин — строитель, для женщин — уборщица или сиделка.
