Брак как союз двух людей не всегда бывает счастливым. Увы, но об этом неумолимо свидетельствует и статистика разводов. Они и сейчас могут стать трагедией (прежде всего для совместных детей), привести к скандалам, закончиться болезненным разделом имущества. Впрочем, еще не так давно сама возможность развода была максимально усложнена. В Британии, например, до середины XIX века эта процедура не только требовала крайне веских оснований, но и в принципе была доступна только очень богатым или политически влиятельным людям. Простой народ такого права фактически лишили. Ответом на это стала очень странная традиция. В такое непросто поверить, но в Соединенном Королевстве, к XIX веку казавшемся достаточно просвещенной страной, мужья приводили на поводке (!) жен (!!) на рынок (!!!) и при столпотворении зевак продавали их с аукциона — порой за символические деньги и кружку эля. Для современного человека такая практика кажется унизительным варварством, но даже у этого есть свое объяснение, пишет Onliner.
Парламент действует
Чтобы понять, как возник этот архаичный обычай в такое позднее время, надо немного разобраться в британском семейном праве. Несмотря на то что к XVIII веку в стране уже несколько столетий работал парламент, порой успешно сопротивлявшийся монаршей воле, в отношении института брака действовали устоявшиеся средневековые традиционные нормы. Для заключения союза между мужчиной и женщиной не требовалось получения какого-то юридического документа или проведения регистрации — достаточно было лишь согласия (семей или желающих вступить в брак), достижения сторонами необходимого возраста и службы, которую проводил священник.
В 1753 году такой инертный процесс в парламенте решили кодифицировать хотя бы в английской и валлийской частях Соединенного Королевства. Согласно принятому новому закону о браке, формальная церемония заключения брачного союза стала обязательным условием его признания, что требовало предварительного оформления соответствующих документов.
Жена как собственность
Впрочем, все эти формальные юридические нюансы не отменяли действовавшего со времен высокого Средневековья принципа, получившего в английском общем праве название сoverture («покровительство», «убежище»). Согласно ему, женщина, выйдя замуж, полностью прекращала свое самостоятельное юридическое существование и теряла все свои права. Это прежде всего касалось имущества жены. Движимое имущество полностью переходило в собственность мужа, недвижимость оставалась в собственности жены, но распоряжаться им она имела право только с согласия мужа. Тот же принцип касался и иных жизненных обстоятельств. Замужняя женщина не имела права на самостоятельные сделки, все ее доходы, включая заработок и наследство, принадлежали мужу. Теоретически все жены имели право оформить доверенность от мужа на совершение всех этих действий, однако на практике из-за высочайших судебных издержек такое могли позволить себе лишь богатейшие представительницы аристократии или буржуазии (ну, и королева).
С точки зрения британских мужчин, а именно они придумали сoverture, такой унизительный статус замужней женщины был продиктован исключительно заботой о ней.
«Юридическое существование женщины прекращается на все время ее замужества, или, точнее, оно интегрируется и сливается с юридическим существованием ее мужа: все ее действия осуществляются только под его крылом, защитой и при его гарантиях. Такое ограничение право- и дееспособности жены по большей части предназначено для ее защиты и пользы. Так велика благосклонность законов Англии к женскому полу», — вполне всерьез писал выдающийся британский юрист сэр Уильям Блэкстон во второй половине 1760-х. Даже для XVIII века это наследие Средневековья уже выглядело ветхозаветным анахронизмом, но отменять его начали (и то постепенно) лишь во второй половине XIX.
Развод — удел богатых
Неудивительно поэтому, что раз представления о браке и статусе женщины были столь старомодными, то же самое в еще большей степени можно сказать и об институте развода. До середины XIX века этот процесс был крайне усложнен и находился в ведении консервативного церковного суда. Но даже в случае принятия им соответствующего решения (по очень ограниченному набору оснований, который женщине, например, было практически невозможно доказать) факт развода требовалось оформить отдельным законодательным актом английского парламента.
Таким образом, издержки на процесс были также крайне велики, а потому даже теоретически процедура была доступна лишь очень богатым людям.
Лишь в 1857 году, с принятием нового закона о браке вопрос разводов наконец-то передавался из церковного суда гражданским, что существенно удешевило процесс. Его уже могли позволить себе представители среднего класса буржуазии или не слишком богатая аристократия, но малообеспеченным англичанам, несчастливым в браке, и после 1857 года его расторжение было не слишком по карману. Одним из альтернативных способов (наряду, например, с «побегом») и стала так называемая «продажа жены».
Как это выглядело
Специалистами по вопросу достоверно подтверждены сотни случаев подобных «продаж» начиная с конца XVII века и вплоть до 1913 года. Так как процедура не имела никакого законодательного основания, конкретные варианты могли иметь отличия той или иной степени существенности, но все же обычно процесс выглядел следующим образом.
Зачастую о продаже публика уведомлялась заранее (например, через объявление в газетах).
Затем в обозначенный день и час муж приводил жену, на шею которой был надет поводок, лента или что-то в том же духе, на рынок или иное место с большим скоплением свидетелей и начинал аукцион. В его ходе определялся «победитель», который и становился новым «мужем» женщины. Прежний муж считал себя вправе заключать новый брак.
Ритуал и обычай
С современной точки зрения описанный процесс выглядит просто ужасающе, даже со скидкой на эпоху. Женщина подвергалась жестокому унижению, с ней обращались как со скотом. Однако со всем пониманием недопустимости подобного поведения надо отметить, что продажа жены на аукционе носила почти всегда ритуальный характер — так же, как и символическое значение имел надетый на шею поводок. Рынок в качестве места аукциона выбирался просто потому, что он был доступен для посещения бедняками и там всегда было много народа, а значит, и свидетелей, которые могли таким образом подтвердить факт «продажи». Порой она осуществлялась и в других людных местах.
Важно понимать, что в Англии и в семейных отношениях действовало прецедентное право, наследие средневековых времен.
Как писал королевский судья Генри Брактон еще в XIII веке, «особенность этой страны состоит в том, что только в ней официально дозволяется пользоваться обычаем и неписаным правом». Именно таким «изобретенным обычаем», не фигурирующим ни в каких законах, но с точки зрения общества имеющим силу юридического действия, и была «продажа жены». Именно поэтому, хотя политики отрицали легальность процедуры, на практике ее участники по закону практически не преследовались, как бы оскорбительно и недостойно ни выглядел процесс со стороны.
По взаимному согласию
В большинстве случаев такой неписаный обычай, имевший, повторимся, символический характер, совершался по взаимному согласию обоих супругов и был для них самым дешевым и доступным способом развестись с точки зрения общества, многие члены которого, особенно из того же социального слоя, воспринимали его как юридически обязательный договор. Из сотен известных случаев продажи жены лишь в четырех подтверждено, что женщина действовала по принуждению. Несчастливый брак способен был отравить жизнь, а фактическая невозможность его расторгнуть из-за дороговизны процесса лишала английских бедняков права на простое человеческое счастье, которого они хотели так же, как и представители других слоев общества.
К моменту аукциона зачастую случалось, что муж или жена уже имели нового партнера, порой даже жили с ним, но формализовать свои отношения не могли.
Продажа, пусть и выглядевшая позорно, была способом этой формализации достигнуть, пусть и не совсем легально с точки зрения парламента и суда. Поэтому часто аукцион также носил символический характер и его «победитель» был определен заранее — им становился человек, кандидатура которого была одобрена продаваемой женой.
Цены
Именно из-за формальности процесса, проводившегося к обоюдному удовольствию, цены порой также были символическими. Порой продажа осуществлялась просто за бокал пива (или несколько), которым тут же и отмечался факт такого развода в ближайшем пабе. Иногда, впрочем, суммы были довольно внушительными, составляя десятки, а порой сотню фунтов стерлингов, что в ту пору являлось очень существенной суммой.
Известен даже случай, когда в продаже жены поучаствовала и высшая английская аристократия.
В 1744 году Генри Бриджес, 2-й герцог Чандос, случайно заметил, как в городе Ньюбери, графство Беркшир, мужчина вел на продажу свою жену Анну Уэллс, работавшую горничной. Впечатленный низменностью процесса и красотой Анны герцог предложил не доводить дело до аукциона, а заплатить нужную сумму сразу. Впоследствии бывшая горничная стала второй супругой герцога и тем самым вошла в высшее британское общество.
Сопротивление
До поры до времени власти смотрели на подобный «обычай» сквозь пальцы — во многом из-за настроений публики. Например, в 1819 один судья в городке Эшбурн, графство Дерби, попытавшийся помешать продаже одной из местных жительниц, был отогнан толпой и даже закидан камнями, после чего философски заметил: «Хотя настоящей конечной целью для моей отправки полицейских было предотвращение этой скандальной продажи, очевидным мотивом является сохранение общественного порядка… Что касается самого акта продажи, я действительно не думаю, что имею право предотвратить ее или даже просто чинить ей какие-либо препятствия, потому что она опирается на обычай, сохраняемый народом, и, возможно, было бы опасно лишить их его каким-либо законом, предназначенным для этой цели».
Впрочем, скандальность практики действительно с каждым десятилетием становилась все более и более очевидной.
Например, в Шотландии она не получила никакого распространения, а попытка совершить ее в 1819 году на рынке в Эдинбурге закончилась массовым бунтом: «Женщины округи числом около семисот, собравшись и вооружившись камнями, причем некоторые даже кинули их, а другие завернули камни в чулки и носовые платки, устремились в атаку на толпу, нанося удары по всем, кто подворачивался под руку; добравшись наконец до аукциониста, они разодрали и расцарапали тому лицо самым жутким образом вследствие нанесенного прекрасному полу оскорбления».
Политическая элита также со временем решительно собралась искоренить столь возмутительный народный обычай. Участники аукционов постепенно начали привлекаться к суду, в газетах также началась критика, где подобные процедуры назывались «постыдными сценами». С изменением общественного мнения и упрощением процедуры разводов после принятия закона 1857 года случаи продажи жен начали фиксировать все реже и реже и стали чаще ассоциироваться в сознании даже малообеспеченных слоев граждан с недостойным поведением, унижающим женщин.
Зарождение феминистского движения в стране также сыграло свою роль.
Последний случай продажи жены со слов самой женщины фиксируется в Лидсе в 1913 году. А к 1893-му серией законодательных актов был окончательно отменен и принцип сoverture, еще один совершенно неуместный для эпохи пережиток прежнего времени.
