Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. В российской Казани беспилотники попали в несколько домов. В городе закрыли аэропорт, эвакуируют школы и техникумы
  2. Численность беларусов, официально проживающих в Польше, выросла в пять раз. Сколько их
  3. США призвали своих граждан немедленно покинуть Беларусь (уже не в первый раз)
  4. Путин рассказал о «нулевой» и третьей мировых войнах
  5. Что означает загадочный код R99 в причинах смерти Владимира Макея и Витольда Ашурка? Узнали у судмедэкспертки (спойлер: все прозаично)
  6. Погибли сотни тысяч людей. Рассказываем о самом смертоносном урагане в истории, который привел к падению диктатуры и развалу государства
  7. Стало известно, кто был за рулем автомобиля, въехавшего в толпу на рождественской ярмарке Магдебурга. Число погибших выросло
  8. Экс-дипломат Павел Слюнькин поступил в один из лучших вузов мира. «Зеркало» узнало, как ему это удалось и кто платит за образование
  9. Кто та женщина, что постоянно носит шпица Умку во время визитов Лукашенко? Рассказываем
  10. Эксперты считают, что Путин обрабатывает детей и подростков ради будущей войны с Европой. Вот конкретные примеры
  11. Настоящую зиму можно пока не ждать. Прогноз погоды на 23−29 декабря
  12. Состоялся матч-реванш между Усиком и Фьюри. Кто победил
  13. По госТВ сообщили о задержании «курьеров BYSOL». Его глава сказал «Зеркалу», что не знает такие фамилии (и это не все странное в сюжете)


После поражения Германии во Второй мировой победители хотели сделать все возможное, чтобы нацизм больше никогда не поднял голову. Проведение более десятка процессов было тому подтверждением. Но прошло немного времени — и бывшие нацисты оказались в элите ФРГ. Рассказываем, какие посты занимали эти люди, почему это стало возможным и как реагировало на такую кадровую политику общество (от молчания до протестов).

Суд над элитой, но не над остальными

Переводчики на Нюрнбергском процессе. Фото: wikipedia.org
Переводчики на Нюрнбергском процессе. Фото: wikipedia.org

Первые суды над нацистами начались вскоре после поражения Германии. Два из них имели международный статус — Нюрнбергский (на нем судили высшее руководство Третьего Рейха) и Токийский (руководителей Японии).

Затем последовали малые Нюрнбергские процессы — судили нацистских деятелей меньшего масштаба. В Советском Союзе состоялись 19 открытых процессов над солдатами и офицерами вермахта, обвиненными в военных преступлениях. Также процессы проходили в Польше, Югославии, Китае и других странах.

Нюрнбергский трибунал признал гестапо, СС, СД (службу безопасности главы СС) и руководящий состав нацистской партии преступными организациями (хотя не сделал это относительно правительства, верховного военного командования и Генерального штаба).

Но что касается персональной ответственности, то эти суды затронули лишь верхушку Третьего рейха. После их проведения на территории четырех оккупационных зон (СССР, США, Великобритании и Франции) прошли процессы денацификации. Но результаты последней оказались весьма неоднозначными.

В советской зоне оккупации эта политика оказались наиболее жесткой. По данным доктора исторических наук Бориса Хавкина, советская администрация интернировала (принудительно задержала) 150 тысяч немцев, из которых 44 тысячи погибли, 25 тысяч — были депортированы в Польшу и СССР, 17 тысяч осуждены. Кроме того со всех постов были уволены 520 тысяч человек (из них 390 тысяч — из госслужбы и экономики).

А вот в западных зонах (американской, британской и французской) только 9 тысяч бывших активных нацистов приговорили к тюремному заключению, обычно кратковременному. Число уволенных оказалось незначительным.

Спустя четыре года после окончания войны, в 1949-м, на карте мира появились две страны: на востоке — Германская демократическая республика (ГДР), в западные зонах оккупации — Федеративная республика Германия (ФРГ). Оказалось, что в элите обеих стран были представлены достаточно многие нацисты (хотя в ФРГ — намного больше).

Нацисты — в элите ГДР

Президент ГДР Вильгельм Пик в своей резиденции поздравляет высших офицеров армии с годовщиной образования Национальной Народной Армии, второй слева — Винценц Мюллер. 1957 год. Фото: wikipedia.org
Президент ГДР Вильгельм Пик в своей резиденции поздравляет высших офицеров армии с годовщиной образования Национальной Народной Армии, второй слева — Винценц Мюллер. 1957 год. Фото: wikipedia.org

Почему так произошло? На это были, как минимум, две существенные причины.

Первая — с режимом сотрудничало огромное число людей. В нацистской партии состояло порядка 12% населения страны (около 8,5 млн). Еще около 10 млн находилось в «примыкавших» организациях: СА, трудовом фронте, Гитлерюгенде и т.д. В том числе 830 тысяч (к моменту окончания войны) служили в войсках СС, в гестапо (немецкой тайной полиции) работало 40 тысяч сотрудников. Найти им замену в одночасье было невозможно. «Других немцев у меня нет», — говорил первый послевоенный канцлер ФРГ Конрад Аденауэр.

В этом плане ГДР было проще. Основой ее элиты являлись коммунисты, чья партия имела в Германии давние традиции. Еще между мировыми войнами она была представлена в парламенте и — наряду с нацистами — претендовала на власть. Активная коммунистическая пропаганда, идеологическое воспитание, начинавшееся с детского сада, привели к появлению в восточно-немецком обществе идеологически проверенных кадров. Поэтому потребность в бывших нацистах начала постепенно уменьшаться.

Впрочем, не стоит забывать, что нацисты все равно остались в элите ГДР — даже несмотря на жесткие чистки. К началу 1950-х годов больше половины ректоров университетов ГДР в прошлом были членами нацистской партии. Министерство госбезопасности страны, также известное как Штази, приняло в свои ряды тысячи бывших сотрудников гестапо. Что касается МВД в целом, то в нем служили 14% бывших членов НСДАП.

Получался парадокс: нацистских преступников арестовывали, обвиняли, судили и охраняли бывшие нацисты в нацистских тюрьмах.

В Народной армии ГДР служил Винценц Мюллер — генерал, сдавшийся в плен под Минском в 1944-м. Он получил аналогичное звание в Восточной Германии, являлся замминистра обороны и возглавлял штаб всех вооруженных сил. Его коллегой был Арно фон Ленски, попавший в плен под Сталинградом — фактически он руководил формированием и развитием танковых войск ГДР и т.д.

«Большая тишина» и нежелание ворошить прошлое

Первая полоса Völkischer Beobachter от 31.01.1933. Заголовок: «SA идет через Бранденбургские ворота». Читать полностью: https://browse-zerkal0.online/news/life/5670.html?c
Первая полоса Völkischer Beobachter от 31.01.1933. Заголовок: «SA идет через Бранденбургские ворота»

Вторую причину того, что нацисты остались в элите новых государств, можно сформулировать так: бывшие жители Третьего Рейха не захотели (а отчасти и не смогли) признать коллективную вину за преступление нацистов.

В октябре 1946-го, после завершения Нюрнбергского трибунала, лишь 6% немцев называли его итоги «несправедливыми», но уже спустя четыре года так говорил каждый третий. В то время большинство немцев в Западной Германии считало нацизм «хорошей идеей, которой нашли неудачное применение» и не желало возвращаться к этой теме. Научный сотрудник Американского института современной германистики и автор книги «Внешняя политика примирения Германии: от вражды к дружбе» Лили Фелдман называет это «большой тишиной». Люди, оказавшиеся в оккупации среди руин, решили похоронить свое прошлое.

Спасительной соломинкой стала легенда о «чистом вермахте». Согласно ей, он не был послушным орудием Адольфа Гитлера, его командование якобы довольно часто возражало диктатору. Армия не совершала военных преступлений и не принимала участие в Холокосте — этим, якобы, занимались гестапо и СССР. Не оспаривались лишь отдельные «эксцессы», трактовавшиеся как исключения из правил. Через службу в вермахте прошли почти 18 миллионов мужчин и полмиллиона женщин — неудивительно, что эта концепция стала доминирующей в обществе. В преследовании нацистов общество не видело необходимости.

Как пишет историк Борис Хавкин, в 1949—1954 годах во всех землях ФРГ приняли законы, ограничивавшие мероприятия по денацификации. С 1951-го все чиновники этой страны, уволенные в ходе денацификации, могли претендовать на восстановление в должностях. Кроме того, большинство осужденных, отбывших наказание (или выпущенных досрочно), смогли вернуться в руководство экономикой, в систему государственного управления, образования и юстиции.

В цифрах это выглядело так. В послевоенном МВД служило 54% бывших членов НСДАП, в МИД — 66%. 60% судей и 76% прокуроров в судах по денацификации в западных зонах сами были в прошлом нацистами.

По словам немецкого историка Манфреда Гертемакера, в некоторых департаментах министерства юстиции ФРГ буквально все сотрудники имели нацистское прошлое. 90 из 170 юристов, занимавших с 1949 по 1973 годы высокие должности в министерстве являлись членами НСДАП, а 34 человека входили в состав штурмовых отрядов СА (военизированных отрядов партии). «После 1949 года ни один судья и ни один прокурор не были привлечены к ответственности за то, что было ими совершено во времена „Третьего Рейха“. Фактически немецкие юристы амнистировали сами себя», — отмечал ученый.

По его словам, внутри Минюста существовал специальный отдел. Одной из его задач было предупреждать живущих внутри страны и за ее пределами нацистских преступников о приближающейся опасности.

Аналогичные цифры по числу людей, в прошлом работавших на нацистов, были и в других сферах: образовании, медицине и т.д. В целом уволить и поразить в правах огромное количество человек было невозможно, так как без них не могло функционировать само государство. Но из-за таких цифр возникала третья причина, почему нацисты остались в элите: расследования воспринимались ими как угроза самим себе. Потому те, кто остался во власти, всячески торпедировали процессы против бывших членов партии и привлечения их к ответственности.

От министра до канцлера

Курт Кизингер. Фото: Бундесархив
Курт Кизингер. Фото: Бундесархив

Больше всего убеждают конкретные примеры. Поэтому вспомним имена конкретных людей. Начать стоит с Курта Кизингера, являвшегося канцлером ФРГ в 1966—1969 годах.

В феврале 1933-го (за месяц до этого Гитлер занял пост рейхсканцлера) он стал членом нацистской партии. Правда, какой-либо служебной активности не проявлял. В 1940-м он получил повестку о призыве в Вермахт, но предпочел пойти на госслужбу: стал работать в Министерстве иностранных дел. Курт являлся заместителем начальника отдела радио, которое отвечало за иностранное вещание. Четыре года спустя его подчиненные написали донос в СС, что Кизингер «демонстративно тормозит антиеврейскую акцию».

В 1968-м активистка Беата Кларсфельд публично дала пощечину канцлеру, назвав ее нацистом. Ее приговорили к четырем месяцам условного срока. Но главное, что дискуссия о прошлом Кизингера стала публичной. Впрочем, еще ранее писатель Гюнтер Грасс призывал политика не становиться канцлером. По иронии судьбы в старости этот классик немецкой литературы признался, что сам в юности, еще до 17-летия, добровольно попытался записаться в вермахт, куда его не взяли, а затем попал в войска СС.

Возможно, репутация бывшего нациста помешала политику год спустя на парламентских выборах: новое правительство создал антифашист Вилли Брандт.

Ганс Глобке. Фото: Бундесархив
Ганс Глобке. Фото: Бундесархив

Кизингер являлся третьем канцлером Германии. Первым был Конрад Аденауэр. Правая рука последнего — Ганс Глобке — являлся советником премьера и его ближайшим доверенным лицом, ответственным за кадры и спецслужбы. Формально Глобке не являлся членом СС и даже нацистской партии. Но при Гитлере он сыграл ведущую роль в том, чтобы юридически обосновать преследования евреев. Например, Глобке разрабатывал методички, в которых разъяснял госслужащим, как «распознавать и метить евреев», а также закон об изменении еврейских имен. Кроме того — вместе с коллегами — он предложил ставить штампы в паспорта, чтобы определять людей этой национальности.

В 1952-м у Аденауэра спросили. «Могут ли бывшие нацисты занимать официальные должности?». «Нам просто нужно перестать выискивать нацистов, и вопрос будет исчерпан», — заявил бундесканцлер. Ему аплодировали стоя.

Теодор Оберлендер. Фото: Бундесархив
Теодор Оберлендер. Фото: Бундесархив

Министром по делам перемещенных лиц, беженцев и жертв войны в правительстве Аденауэра являлся Теодор Оберлендер, являвшийся членом нацистской партии. Во время войны он был политическим руководителем батальона «Нахтигаль». По одной из версий, последний принимал участие в страшном еврейском погроме, произошедшем во Львове с 30 июня по 2 июля 1941 года. По другой — нет. Но, отмечало Би-би-си, ряд исследователей не исключают, что среди погромщиков могли быть военнослужащие «Нахтигаля» в гражданской одежде. Как бы то ни было, Оберлендер несет за это, как минимум, политическую ответветственность.

Более важно, что в своих работах он доказывал необходимость расширения жизненного пространства — нацисты использовали эти взгляды, чтобы оправдать многочисленные убийства на территории Восточной Европы.

В 1959-м Оберлендер попал в центр скандала. Тогда советский агент убил лидера украинского национального движения Степана Бандеру. Но СССР возложил ответственность за произошедшее на спецслужбы ФРГ. По их версии, Степан располагал каким-то компроматом на Оберлендера, с которым тесно сотрудничал в годы войны. Якобы украинец пытался шантажировать его. Но этой версии никто не поверил. А вот сотрудничество с нацистами заставило политика в следующем году выйти в отставку.

Членом НСДАП также являлся Вальтер Шеель, вице-канцлер, затем президент ФРГ, служивший в годы войны на восточном фронте в авиации и дослужившийся до звания лейтенанта. В эту же партию входил министр экономики, а затем финансов Карл Шиллер и многие другие.

***

Сознание немцев изменил американский мини-сериал «Холокост», посвященный геноциду евреев в нацистской Германии. Показанный по телевидению ФРГ в 1979-м, он внезапно вызвал широкую общественную дискуссию и подстегнул интерес немцев к своему прошлому. Через несколько месяцев после показа шоу в ФРГ отменили сроки давности за убийство, чтобы дать возможность привлечь нацистов к ответственности за их участие в Холокосте.

Но на отказ бывших нацистов от своих постов это не повлияло. Потребовалась смена поколений, приход в политику новых людей, у которых не было нацистского прошлого.